Книга Хозяйка скандального салона, страница 82 – Марика Полански

- ПОРТРЕТ ГОВОРИТ! – взвизгнула Клара, вскакивая с дивана и роняя чашку. К счастью, ковер успел подставиться и поймать ее.

- КОЛДОВСТВО! – завопила Лара, хватаясь за сердце.

- Нет-нет-нет! – я вскочила, пытаясь успокоить гостей. – Это не то, что вы думаете!

- МЫ ЗНАЛИ! – прищурившись, Клара ткнула в меня пальцем и погрозила им, словно я смертельно оскорбила ее. – МЫ ВСЕГДА ЗНАЛИ, ЧТО ЭТОТ ДОМ ПРОКЛЯТ!

Услышав крики, в гостиную вбежал Карл. На его лице отразилась смесь непонимания и готовности ринуться в бой. На кончиках длинных пальцев поблескивали золотистые искры боевого заклинания. Однако увидев, истерически вопящих дам, он застыл как вкопанный, потушив огоньки.

- Что здесь происходит? – поинтересовался он, скорее из вежливости, нежели из-за непонимания.

- Гости немного перевозбудились, – сквозь зубы процедила я.

- НЕМНОГО?! – Лара уже махала веером перед лицом, явно близкая к обмороку. – ЗДЕСЬ ВСЕ ГОВОРИТ! ПОРТРЕТЫ! МЕБЕЛЬ! ЧАЙНИК!

- А вы что ожидали? – не выдержал рояль в углу. – Это же дом ведьмы!

- РОЯЛЬ ТОЖЕ!

Клара схватила сестру за руку, и обе дамы, театрально закатив глаза и осели на пол.

Такого эпично провала я не знала со времен, когда меня уличили в колледже на списывании. Тогда моя тревожная натура пережила ни с чем несравнимые душевные муки, искренне веря, что за шпаргалку, вытянутую из рукава, злой преподаватель не просто выгонит меня из аудитории, но и из колледжа выдворит. И пойду я побираться, как последний бродяга, потому что домой меня не пустят. Наивная была, одним словом. Впрочем, потом осознала, что как раз смелым и наглым жизнь дает преференции. А вот такие наивные и за все переживающие огребают за все огрехи. Даже за те, которые они не совершали.

Карл бросился мимо меня подхватывать сестер, но не успел. Обе изрядно побелевшие дамы плюхнулись на ковер, который не преминул возмущенно проворчать:

- Осторожнее! Я же не матрас!

Я звонко шлепнула ладонями о лицо. Первый визит соседок все больше и больше напоминал театр абсурда.

- Брюзга! – промычала я, глядя на домового сквозь растопыренные пальцы. – Принеси нашатырь. Ну или что там есть у нас, чтобы привести барышень в чувство.

Пока возница усаживал бесчувственные тела женщин на диван, домовой сбегал до ближайшей кладовой и принес зеленый пузырек с песком внутри.

- Что это? – спросила я и, открыв пузырек, настороженно помахала над ним сжатыми пальцами на манер химика, пытающегося разобрать запах неизвестной консистенции.

От «аромата» на глазах выступили слезы, а желудок съежился, явно намереваясь избавиться от того чая, что я успела выпить. Закашлявшись, я скривилась так, словно лицо свела болезненная судорога.

- Соли мочи ашерхонского козла и эфир пападьяка, - Брюзга покосился на меня и выхватив пузырек из моих рук, сунул под нос Кларе.

- Фу! – госпожа Фурс открыла глаза и рот одновременно. – Что это?!

- Соли мочи ашерхонского козла и эфир пападьяка, – ответила я. – Вы упали в обморок.

– Я помню! – Клара попыталась выпрямиться на диване. – Портреты! Мебель! Они все говорили!

– Вам показалось. Наверное, от волнения.

– НАМ НЕ ПОКАЗАЛОСЬ! – Лара тоже пришла в себя и теперь гневно зыркала то на домового, то на Карла, то на меня. – МЫ ОБЕ СЛЫШАЛИ!

Портреты, мебель и даже стены хранили гробовое молчание.