Книга Сиротка в Академии Драконов, страница 36 – Оксана Гринберга

В этот момент меня окончательно накрыла темнота. Но последнее, что я успела ощутить, – это странное чувство сожаления.

Нет, вовсе не из-за того, что нечто, живущее глубоко во мне, в момент отчаяния вырвалось на свободу, уничтожив артефакт, разбив все окна и порядком перепугав экзаменаторов.

Мне было жаль, что магистра Кайрена ВарШайлена – кем бы он ни являлся на самом деле! – больше не было со мной рядом.

***

Селеста стояла на самом краю скалы – на смотровой площадке академии, где было достаточно места для того, чтобы приземлился еще и дракон.

Но никакого дракона рядом с ней не было, и Селеста серьезно сомневалась в том, что ей когда-либо удастся его призвать.

А если и призовет, то какого именно. Хотя на освидетельствовании артефакт уверенно показал владение Водной магией и то, что в ней достаточно драконьей крови…

Но сейчас Селесту занимало совсем другое. Уставившись вдаль и пытаясь высмотреть в синей дымке бесконечный горизонт, она сжимала в руке полученное пару часов назад письмо с Найрена.

Бумага была тонкой и шершавой – отец привычно экономил на мелочах, потому что любил жить на широкую ногу, разбрасываясь деньгами направо и налево. И очень часто на мелочи в доме не хватало денег.

Как например, на хорошую бумагу.

Зато для магической печати он использовал лучший воск с Энлиза, который обошелся Делавеям в целое состояние. Но тот был в состоянии удерживать заклинание с отпечатком ауры столько, сколько потребуется, и только Селеста – а письмо было адресовано именно ей – могла его открыть.

Она и открыла, после чего в полнейшем раздрае пришла сюда, на смотровую площадку, решив побыть одной. Зонтик от солнца Селеста тоже с собой не взяла, а теперь чувствовала, как солнце припекает непривычную к его лучам кожу.

Но ей было все равно – Селеста пребывала на грани отчаяния.

Тут ветер ударил в ей лицо, принялся трепать выбившийся из строгой прически локон и фалды новой ученической мании. Потому что еще вчера им выдали форму, а занятия начинались уже на следующий день.

Но она пока еще не знала, не могла придумать, как ей поступить, и письмо с Найрена лишь усилило внутреннее смятение.

Потому что в нем лорд Рон Делавей просил у Селесты убить Шанайю Гордон. Не стал ничего скрывать от своей дочери, изложив проблему без прикрас.

Написал, что живая Шанайя Гордон может принести Делавеям множество неприятностей – включая тюремное заключение для него самого и неминуемый позор для остальной семьи.

Причина была проста и незатейлива – деньги.

Много лет подряд у Рона Делавея имелась отличная возможность избавиться от девчонки, но он так и не решился убить ребенка. Думал, что Шанайя сама сгинет в приюте – слишком многие в нем не доживали до совершеннолетия.

Либо она умрет с голода, когда ее взяли те рыбаки… Либо затеряется на бесконечных просторах Арвена, после чего непременно сгинет в безвестности.

Но Шанайя выжила, а потом на беду ее заметил и занес в свои документы королевский маг, отбиравший одаренных подростков на магическое освидетельствование, и оказалось уже слишком поздно.

Ничего было не сделать, не привлекая к себе внимания.

«Ты же помнишь наше путешествие в Керн? – писал ей Рон Делавей. – Почти три месяца мы жили, словно короли. До этого была полная реновация дома и новые поля, которые я выкупил у соседей.