Книга Когда ведьма встречает инспектора, страница 13 – Лия Пирс

Кай поднял её на руки так, будто не хотел оставить ни капли расстояния, и уложил на шёлк. Манон чувствовала, как пальцы медленно скользят по её коже, будто читают её на ощупь. Он целовал её плечи, ключицы и двигался все ниже…

Она проснулась резко с жаром в теле, со спутанным дыханием и со вкусом его имени на губах. Простыня прилипла к спине. За окном уже серело, город дышал новыми звуками.

Манон резко села в кровати, откинула одеяло, как будто могла сбросить с тела и сон, и воспоминание о нём. Грудь тяжело вздымалась, кожа горела, ладони дрожали. Она провела рукой по шее, как будто там всё ещё были его губы и с раздражением сжала пальцы в кулак.

«Это был сон. Просто сон. Обычный побочный эффект. Бывает».

Она встала и открыла окно. Прохладный воздух раннего утра ударил в лицо, но не остудил.

Манон достала из ящика склянку с эфирным маслом мяты и резко вдохнула. Ей нужно было думать о делах, о клиентах, о налогах, хоть о соседском гноме, что снова парковал повозку перед входом. О чём угодно, кроме Кая.

Но стоило закрыть глаза, как перед ней снова возникал его голос, его рука, скользящая по бедру, и жар. Этот проклятый жар, который пробрался под кожу, как зелье, без заклинания.

— Да чтоб тебя, Тарейн, — прошипела Манон и натянула одеяло до подбородка. — Даже в астрал залез.

Она вернулась в постель и зашептала себе под нос контрчары от назойливых образов.

Они не сработали.

Его квартира была будто вырезана из каталога строгости и самоотречения. Высокие потолки с лепниной, серо–бежевые обои с тонким геометрическим узором, тёмная дубовая мебель с лакированной поверхностью. Пол выложен паркетной ёлочкой и отполирован до зеркального блеска. На окнах висели тяжёлые портьеры бутылочного цвета, пропускающие лишь тонкие, словно процарапанные светом, линии. Воздух пах чернилами, воском и старой бумагой.

Письменный стол из красного дерева стоял у окна, строго параллельно стене. На нём лежала аккуратно рассортированная кипа бумаг, чернильница из обсидиана и ручка с серебряным пером.

Кай сидел прямо, как будто даже в одиночестве был под прицелом надзора. Он не читал документы, взгляд его застрял на середине страницы и смысл давно утёк.

Пальцы механически двигались, постукивая по краю бумаги, проверяли чёткость линии чернильной метки. Всё, чтобы не коснуться виска, не потереть шею, не признать, как невыносимо душно стало в этой идеально выверенной тишине.

Перед мысленным взором снова и снова проигрывалась сцена. Вспышка музыки, ее горячее дыхание, ее губы под его губами. Его рука, на её спине и то, как она не оттолкнула.

Впервые за долгое время Кай почувствовал, как ему… тесно. Он медленно снял галстук, потянулся к зеркалу, стоящему на буфете и заглянул в своё отражение. Взгляд был строгий, почти чужой. Он провёл пальцами по воротничку, и перед глазами снова вспыхнула вспышка воспоминания, её дыхание рядом, тёплое касание, пальцы на его подтяжках, вкус лаванды и кофе…

— Она нарушила инструкцию, — пробормотал он вслух, словно для протокола. — Я тоже. Это был побочный эффект. Объяснимая случайность. Конечно.

Он говорил, как будто раскладывал улики, но слова не гасили огонь в животе.

Он провёл рукой по волосам, нервно, как делает только когда теряет контроль. Кай потянулся к пиджаку, но так и не надел его. Тонкий рыжий волос зацепился за подкладку и будто обжег его глаза.