Книга Счастье на краю, страница 174 – Адель Хайд

И когда я уже собиралась еще раз произнести: «открывайте», прямо передо мной материализовался модир, он протянул лапу, и я увидела маленькую коробочку, которая казалось ещё меньше на огромный лапе.

Дотронулась до коробочки и поймала образ мужа и герцога

«Грааль»

Взяла и решительно приложила его к зеркалу, на котором тотчас же начало исчезать, словно неведомый волшебник стирал, изображение моего мира. И когда оно исчезло совсем, то поверхность «зеркала» снова стала мягкой и податливой

Я вскрыла грааль и впечатала его в ртутную поверхность

В то же мгновение «зеркало» завибрировало, по поверхности прошла одна волна, за ней другая, третья, потом волны стали закручиваться спиралью и уже через несколько секунд зеркало схлопнулось как будто его и не было.

Я села на пол, ноги меня не держали.

Как в тумане я увидела распахнувшуюся дверь склепа, родное лицо мужа. Рено взял меня на руки, на его суровом лице была улыбка. Я уткнулась лицом ему в грудь, вдыхая родной запах

Граф вынес меня, и от открывшейся картины, я просто потеряла дар речи. Склеп был окружён, улыбающимися и радостно хлопающими друг друга по плечам, голыми мужиками. Судя по их истощенным лицам и фигурам всё это были бывшие модиры, но граф все равно плотнее прижал меня к себе и тихо произнес:

— Не смотри, пожалуйста

И я уткнулась носом ему в грудь и прикрыла глаза

Граф облегченно вздохнул.

«Дурачок, нужны они мне, у меня свой мужчина есть, и дочь, а скоро еще и сынок будет»

9 месяцев спустя замок Лебединый край

Граф Рено де Демартен метался словно раненый зверь, сегодня он ничем не мог помочь своей любимой Марии, все что он мог, это сжимать кулаки, прислушиваясь к звукам, доносящимся из их спальни, где сегодня утром Маша его разбудила и сказала:

— Началось

Он даже на войну спокойно собирался, а здесь первое, что он сделал, вскочил с кровати, запутался в ногах и упал, он, грозный граф Демартен. И только голос жены остановил его от того, чтобы, как был без ничего, побежать по коридорам за доктором, который вот уже полгода жил в зáмке. Хотя Маша и говорила ему, что чувствует себя прекрасно, граф предпочел перестраховаться.

И вот уже третий час его не пускали в комнату. А там было подозрительно тихо, а ему рассказывали, что женщины кричат. Хотя, это же Маша, с ней все не так.

Когда она ему рассказала о том, как она оказалась в их мире, он сразу поверил и обрадовался, значит у нее не было никакого Кристофа, который, кстати, тоже не избежал участи модира, но, к сожалению, не дожил до Дня освобождения.

Так теперь называли день, когда магия перестала исчезать. Пусть не быстро, но мир начал восстанавливаться, снова начали рождаться детки с магией, модиров больше не было, а бывшие модиры теперь могли, не опасаясь обратного превращения, ездить или ходить где им вздумается. И у них тоже начала восстанавливаться магия.

Слава богу, что магия Маши тоже теперь имела ограничения, на последнем замере прибор показал восемьдесят восемь единиц. Весьма впечатляющий результат.

Граф задумался и не заметил, как открылась дверь и его уже второй раз приглашали пройти в спальню.

Маша лежала на кровати на приподнятых подушках, в руках у нее был свёрток, из которого торчала маленькая голова с кисточкой темных волос.

Лицо Маши было уставшим, но счастливым