Книга Землянка по ту сторону неба Хайд, страница 49 – Екатерина Евгеньева, Адель Хайд

— Да так, потом расскажу, — сказала я.

Когда Виктор Гинзберг начал лекцию, установилась тишина, только было слышно, как стучат клавиши голопланшетов, переводя звуковую запись в формат для чтения.

Лекция была о том, какие существуют виды внедрений. Я записывала и поражалась, сколько вариаций придумало человечество, чтобы утащить, изменить, переделать информацию. Как бы ни развивались технологии защиты, всегда находился кто-то, кто изобретал новый способ взлома.

В конце лекции профессор решил добавить немного интерактива и предложил привести примеры удачных попыток внедрения в системы безопасности.

Я вспомнила про компьютер, который мы с Ларсом обнаружили, и тоже протянула руку. Ларс, заметив это, резко прижал мою руку к столу.

— Ты что! С ума сошёл? — возмутилась я.

— Не тяни руку! — он холодно улыбнулся.

— Это ещё почему? — пошептала я.

— Ну про что ты хочешь рассказать?

— Как про что? Про то, что мы с тобой обнаружили в библиотеке! — я искренне недоумевала, почему Ларс так противится, он же должен был доложить об этом.

И вдруг поняла:

— Ты что? Ты до сих пор никому не сказал?

— Кадет Горич, — вдруг прозвучал голос профессора, — вы хотели что-то сказать.

Я встала, но услышала шёпот Ларса:

— Ална, пожалуйста, не надо.

— Нет профессор, то, что я хотела сказать, уже рассказали.

Профессор Гинзберг улыбнулся:

— Хорошо, садитесь.

Вернувшись на место, я гневно посмотрела на Ларса и прошептала:

— С тебя должок. Ты мне будешь должен всё объяснить.

— Да-да, конечно, — Ларс улыбнулся, но его улыбка была какой-то неестественной, натянутой, как бывает, когда тебе совсем не до смеха, но ты вынужден демонстрировать, что всё в порядке.

Следующая лекция была с «моими», с тенорцами, у нас было пилотирование. Мы впервые должны были выйти на орбиту и оттуда пролететь по заданной траектории. Я готовилась несколько месяцев, доводя себя до изнурения в тренажёрной. Но это дало свои плоды. Движения стали увереннее и чётче, а скорость реакции в несколько раз быстрее, чем до этого.

— Я провожу тебя до ангаров, — виновато сказал Ларс.

По пути он стал рассказывать, что тогда не успел, что у него было ещё одно маленькое дело, но он прямо сейчас пойдёт в деканат и всё расскажет.

Уже у выхода на территорию учебного космоцентра, куда пропускали только тех кадетов, чьи специальности были связаны либо с техническим обслуживанием, либо с пилотированием, мы остановились, потому как у Ларса не было пропуска.

Внезапно Ларс меня крепко обнял, прижал к себе и прошептал:

— Прости меня, Ална.

— Да ладно, — я немного поразилась, что парень так расстроился. Он не казался таким чувствительным к замечаниям. — Не бери в голову, я не злюсь, просто сделай это.

И пошла через рамку, считывающую права допуска.

Оглянулась. Ларс всё ещё стоял и каким-то несчастным взглядом смотрел мне вслед. В душе заворочалось противное липкое чувство, что я что-то упускаю. Но сейчас было не до этого. Решила, что вытрясу из него всю правду по возвращении. Уж тогда-то он от меня не отвертится.

Я махнула ему и побежала, потому что увидела, что почти вся наша группа уже заходит в приветливо распахнувшиеся двери ангара.

Ура! Меня ждёт полёт.

Птица

Какие они были красивые! Как они дружно стояли в ряд! Новенькие блестящие двенадцать космолётов. Три боевых звена, по четыре космолёта в каждом.