Книга Землянка по ту сторону неба Хайд, страница 75 – Екатерина Евгеньева, Адель Хайд

Если же она отвечает: «Ден саэр» (Я не готова), то право переносится на следующий лунный цикл, который начнётся через двадцать шесть стандартных галактических суток, а победитель должен ожидать и защищать её до того момента.

Всего алетейя имеет право отказать три раза, и если такое происходит, то бои за алетейю повторяются.

А я подумала: «Хорошо, что досмотрела до конца, теперь вся эта история не кажется мне какой-то безвыходной».

А вот определение «лунного месяца» я не нашла, но подумала, что это что-то типа земного «медового месяца». Решила попозже уточнить.

Птица

Утром встала с ощущением радости. Я соскучилась по учёбе, по обычным студенческим заботам. Собрала сумку и выскочила из каюты, с девочками же договорились пораньше встретиться.

У гравилифтов было столпотворение, почти два курса тенорцев стояли с каким-то странным ожиданием на лицах, смотрели на выход из коридора. Не знаю, кого они там ожидали увидеть, но появилась я.

— Я же говорил! — раздалось из тестостероновой толпы.

Я постаралась не обращать внимания на буравящие взгляды.

— А кто сказал, что она алетейя? — раздался вопрос от кого-то справа.

— Адриан, — прозвучал ответ.

— Эй, — крикнул кто-то, и мне на плечо легла чья-то рука.

Не знаю, что произошло, но тело моментально среагировало. Я скинула руку, тут же проведя захват, и крупный, выше меня на полторы головы тенорец, оказался на полу.

Тенорец изумлённо посмотрел снизу вверх, я и сама удивилась, что у меня так получилось, но сделала вид, что так и надо, и громко спросила:

— Что?

— Почему от тебя ничем не пахнет? — спросил другой тенорец, но уже «без рук». Похоже, что демонстрации моих «боевых навыков» всем хватило.

— Не твоё дело, — отрезала я.

— А ты чего такая сердитая? — прозвучало из-за спины.

Я обернулась, там стоял друг Адриана Лоренс Тир.

— Я спешу, — вот не до них было сейчас.

— Ответь нам, неужели так сложно? — хмуро попросил он.

— Зачем? — спросила я, недоумевая, почему несколько месяцев они ходили мимо, просто выражая молчаливое недоумение, что от меня ничем не пахнет, а тут вдруг «расстроились» и возжелали объяснений.

К лифтам пройти не было возможности, вернуться в комнату — тоже.

«Да что же такое-то, — подумала я, — меня там девочки ждут, а я здесь что-то должна объяснять толпе тенорцев».

И вдруг прозвучал голос, от которого внутри всё завибрировало:

— Разойтись!

И тенорцев словно ветром сдуло, а в проёме открывшегося гравилифта стоял Адриан Вэлк.

— Кадет Горич, пройдите в лифт, — сухо прозвучало, а у меня снова что-то ёкнуло внутри в сладком предвкушении, и я даже испугалась. Если я так на его голос реагирую, что будет, если (вернее, когда) он до меня дотронется?

Я вошла в лифт, двери закрылись.

— Что случилось? — спросил он, попытавшись поправить мне волосы.

Я отшатнулась.

Он понимающе усмехнулся.

— У тебя дыхание участилось, Ална, ты… боишься меня?

— Никого я не боюсь, — ответила, а сама подумала, что лучше бы сказала, что боюсь, иначе что он теперь будет думать, почему у меня дыхание участилось, когда я услышала его голос?

— Хочешь меня? — неожиданно промурлыкал, склонившись и заглядывая в глаза.

«Вот это самоуверенность!» — пришла мысль, а вслух сказала:

— Ага, мечтай! Соплеменников твоих испугалась, «навалились» толпой.

— Тебе не стоит нас бояться, просто они… каждый хоть раз в жизни мечтает «услышать» аромат алетейи, — неожиданно нормальным голосом, безо всякого «мурлыканья» произнёс Адриан.