Книга Хозяйка расцветающего поместья, страница 72 – Наталья Шнейдер

Виктор помог матери опуститься в кресло. Я откровенно любовалась им — высоким, сильным, здоровым. Поймав мой взгляд, муж улыбнулся.

— Я попыталась вспомнить, когда в последний раз выходила на улицу, и не смогла, — сказала свекровь. Тронула за руку сына. — Побудешь с нами? Не заскучаешь?

— Конечно. Но вы уверены, что не хотите отдохнуть?

— В кои-то веки у меня почти не болят суставы, и я хочу порадоваться этому, — отмахнулась княгиня. — Отдохнуть успеется и на том свете.

— Не говорите так. — Я улыбнулась, смягчая резкость своего тона. — В конце концов, зря я, что ли, готовила отвар? — Я поднялась с кресла. — Сейчас принесу.

Очень хотелось надеяться, что лекарство уменьшит воспаление и боль, хотя бы на время, и даст свекрови поспать.

Я вернулась с кастрюлькой, в которой травы настаивались на печи, и пиалкой меда.

— Гадость редкостная, — предупредила я. — Хотите, я сама отопью?

Свекровь рассмеялась.

— Я не настолько безумна, чтобы думать, будто все вокруг хотят сжить меня со света.

Она положила в чашку пару ложек меда, размешала.

— В самом деле гадость. Но, наверное, лекарство и должно быть горьким, чтобы мы ценили здоровье.

Она кликнула горничную, чтобы та унесла лекарство. Я вернулась к вязанию. Руки Настеньки были куда привычней к рукоделию, чем мои, спицы так и мелькали, и я сама изумилась, поняв, что мне почти не надо на них смотреть.

— Носок? — полюбопытствовала княгиня, глядя на мою работу.

— Митенки, для вас, маменька. Сухое тепло полезно для ваших суставов. — Я достала из корзинки одну связанную — скорее не митенку, а перчатку с невывязанными кончиками пальцев. — Вы сможете носить их дома или даже спать в них, если хотите.

— Ты не устаешь меня удивлять, — негромко сказал Виктор.

Я пожала плечами.

— Не понимаю, что изменилось после болезни, но мне стало скучно сидеть без дела. И, раз уж пряжу дала мне Прасковья, значит, вещь должна быть для маменьки.

— Вовсе не должна, — заметила свекровь.

— Мне нетрудно, вам полезно. Так что все в порядке, — улыбнулась я, снова застучав спицами.

Княгиня вздохнула.

— Надеюсь, летом, когда потеплеет, мне станет получше и тогда я тоже смогу взять какое-нибудь рукоделие. А пока… Виктор, почитай нам. Что-нибудь сентиментальное.

— Как скажете, матушка.

Он начал читать какой-то роман, но вскоре я поймала себя на том, что вслушиваюсь не в сюжет, а в его голос. Спокойный, глубокий — такой родной теперь. Когда он замолкал, чтобы перевернуть страницу, в гостиной повисала уютная тишина, прерываемая лишь треском поленьев в печи, тихим звоном моих спиц да урчанием Моти, занявшим свой пост у свекрови на коленях.

Свекровь подавила зевок, потом еще один. Я встретилась глазами с мужем, указала взглядом на княгиню.

— Матушка, пойдемте, я провожу вас в спальню. Уже поздно.

— Что-то меня и правда разморило.

Княгиня тяжело поднялась, опираясь на его руку. Мотя спрыгнул на пол, мрякнул, глядя на меня, и важно зашагал вслед за ними. Я хмыкнула, качая головой. Что ж, наверное, свекрови он сейчас нужнее.

Я уснула, едва юркнув под одеяло: слишком устала за день, не физически, но душевно. Даже не успела толком задуматься, как так вышло, что эта чужая, по сути, женщина стала мне небезразлична.

Разбудили меня шаги в комнате. Испугаться я не успела.

— Спи-спи, — шепнул Виктор. — Не хотел тебя будить. Сейчас уйду.