Онлайн книга «Клиника в Гоблинском переулке»
|
– А мне плевать, что ты там хотел! Граф ты или нет, но ты в моем доме, и я говорю – убирайся! Где-то на лестнице простучали каблучки, скрипнула дверь. – Мама? Что случилось? Грейс вылетела в лавку и замерла, точно столкнувшись со стеной. Ланс тоже застыл – разом исчезли все слова и мысли вылетели из головы. Просто стоял и смотрел, и не мог насмотреться. Как же он скучал! – Ты? – выдохнула Грейс. Опомнилась. – Мэтр Даттон? Официальный тон резанул словно тупым ножом. Ланс сглотнул. – Грейс… Монна Амари… Ее мать фыркнула, Грейс покачала головой. – Госпожа Амари, мэтр Даттон. Не приписывайте мне титулов, которых у меня нет. Между мной и вами пропасть, о которой я забыла… Пропасть. Он тоже забыл. Лансу было плевать на ее происхождение, просто потому что это Грейс. – …прошу прощения за это. – Ты еще у него прощения просишь? Да это он должен… По крайней мере, теперь понятно, в кого у Грейс что на уме, то и на языке. Но ведь такую он ее и полюбил. Несдержанную, не умеющую владеть собой… Добрую, искреннюю, самоотверженную. Его Грейс. – Мама, пожалуйста, дай нам поговорить. – Еще чего! Чтобы он снова тебе голову заморочил? Ланс вздохнул. Шагнул к ней, глядя в глаза. Сердце заколотилось в висках, и заледенели пальцы. – Между графом Ланселотом Джорджем Филиппом Александром Даттоном и Грейс Амари действительно пропасть, – сказал он, и взгляд Грейс вспыхнул такой болью, что у него заныло сердце. – Но между целителем Ланселотом Даттоном и почти дипломированной целительницей Грейс Амари ее нет. И чтобы больше ничего не стояло между нами… Грейс, будь моей женой. 57 Так не бывает. Мир поплыл, предметы потеряли четкость. Только взгляд серых глаз, смотревших на меня с нежностью и тревогой, стал якорем в сошедшей с ума реальности. – Нет… – прошептала я. «Нет, не может быть, чтобы ты это сказал», – вот что я собиралась произнести. – Нет? На лицо Ланса набежала тень, глаза потемнели, губы дрогнули, как от боли. Он качнулся на пятках, собираясь сделать шаг назад. Я поймала его руку, которой он вцепился в галстук, распуская петлю, будто та его душила. – Да! Я огляделась. Мне нужно удостовериться, что все реально, что я не сплю. Мама застыла за прилавком, прижав к дрожащему подбородку кончики пальцев. Я не могла продолжать разговор под ее неотрывным взглядом. – Прошу, выйдем. Я кивнула на дверь. Ланс осторожно сжал мои пальцы, словно хотел убедиться, что я действительно держу его за руку. Я совсем запутала его своими ответами. Я повела Ланса за собой к разросшимся кустам сирени: там, в тени ветвей, можно поговорить без свидетелей. Как мне хотелось уткнуться разгоряченным лицом ему в грудь, замереть под ласковыми прикосновениями! – Ты не должен… Никак не получалось выровнять дыхание, я будто пробежала несколько кварталов и теперь задыхалась. Сердце колотилось. – Ты ничего мне не должен. Я сама стремилась к близости, и все… было чудесно. Если ты считаешь, что обязан жениться после случившегося… Ланс улыбнулся. Напряженные плечи расслабились. Он погладил меня по щеке, и я потянулась за его ладонью, как кошечка. – Я не должен. Но я хочу этого. Хочу всем сердцем. Ланс все-таки наклонился и обнял меня. Понял, что мне это нужно. Я обмякла, всхлипнула, прижалась к нему. – Но как же… – пролепетала я. – Браслет, письмо… |