Книга Дочь предателя. Баллада Пепла и Льда, страница 132 – Анна Платунова

– …Каким бы оно ни было.

– Вольно! – скомандовал мейстер Тугор.

По рядам пронесся тихий шорох.

Кадеты один за другим поворачивались спиной к месту казни, проявляя молчаливый протест против творящейся несправедливости.

Это противоречило всем устоям. Это было вызовом. Это граничило с бунтом.

Тайлер качнулся вперед, его невозмутимость ему изменила. Он скользил взглядом по короткостриженым макушкам и плотно заплетенным косам и, похоже, не верил, что все кадеты – все! – на его стороне.

Ну, кроме разве что Меди и Колояра, которых никто не поставил в известность. Теперь они растерянно вертелись на месте. Колояр вцепился в локоть Нормана и попытался его развернуть, но Норман, не тратя слов, резко врезал локтем под дых командиру звена, заставив того задохнуться.

– Что? Происходит? – отрывисто спросил князь, побелевший от ярости.

Ректор Кронт оглядывал своих кадетов с непередаваемым выражением на лице: с восторгом, удивлением и с гордостью.

– Кадеты не нарушали приказа, – развел он руками, мол, я тут бессилен что-то предпринять. – Они явились на построение и стояли по стойке «смирно» во время оглашения приговора. Команда же «вольно» дает право менять положение тела, включая поворот головы.

Ну какие же умнички! Кто же это придумал? Кто нашел лазейку в законе? В уставе нет прямого требования «смотреть на экзекуцию», и наказать кадетов нельзя. К тому же наказать почти пятьсот кадетов – это полностью парализовать Академию.

Тайлер вдруг рассмеялся. Хохотал как мальчишка, задрав лицо в небо.

Князь буравил взглядом его запрокинутый затылок и сжимал губы в тонкую полоску.

– Ведите его! – рявкнул князь.

Конвоиры пристегнули Тайлера наручниками, вздели руки вверх, натягивая цепь.

Впервые со вчерашнего дня Тай посмотрел на меня. Я ждала и боялась этого взгляда. Холодный темный карцер, хлеб и вода, ожидание наказания – все это ломало даже сильных людей. Что если Тайлер понял, что я доставляю ему больше проблем, чем радости? Я заранее решила, что прощу ему и безразличие, и злость – что угодно, лишь бы он пережил это испытание.

Но Тайлер смотрел с пронизывающей нежностью. Смотрел так, будто каждое мгновение целовал меня в своих мыслях.

– Тай… – всхлипнула я.

И бросилась к нему, наплевав на запрет сходить с места. В бездну! Раз уж сегодня день, когда рушатся все устои.

Я обхватила Тайлера сбоку и прижалась щекой к его заледеневшей на ветру коже.

– Не бойся, – прошептал он, целуя меня в макушку: куда дотянулся. – Не бойся!

Серьезно, Тай? Твою спину вот-вот исходят плетьми, а ты утешаешь меня?

Я подняла лицо, отыскивая взгляд Тайлера.

– Я люблю тебя! Если бы ты только знал, как сильно!

– Я знаю, – мягко улыбнулся он. – Знаю.

Чья-то грубая рука вцепилась в мое плечо, отрывая от Тайлера.

– Не смотри, когда все начнется, – быстро попросил он, пока я упрямо цеплялась за его талию, когда один из конвоиров тянул меня прочь. – Закрой глаза. Мне так будет легче.

Я несколько раз кивнула. Тайлер не хотел, чтобы я видела его слабым. Он желал остаться один на один со своей болью.

– Еще раз сдвинешься хоть на шаг, и я расторгаю наш договор, – процедил князь.

Глаза Тайлера, который все слышал, расширились от удивления. Он посмотрел на меня с безмолвным вопросом: «Договор? Какой договор?» Я лишь качнула головой. Я собиралась ему все рассказать: а как иначе? Но не здесь и не сейчас, конечно.