Книга Требуется жених. Людей просьба не беспокоить!, страница 107 – Анна Платунова

– Отнеси, пожалуйста, в редакцию, – попросил он, протянув мне несколько листов, исписанных ровными строчками. – Статья и прошение об увольнении.

– Увольнении? – Я подобралась и села на кровати.

Мне всегда казалось, что скорее небо упадет на землю, чем Бран уйдет из «Утреннего новостного листка». Он так любил свое дело.

– Объяснишь? – спросила я без особой надежды.

Бран покачал головой.

– Все изменится, когда я вернусь, – только и сказал он и, увидев, что я едва сдерживаю слезы, обнял, поцеловал в макушку. – Деньги за статью возьми себе.

– Нет!

– Вэл!

– Бран! – Я вздохнула, спрятала пылающее лицо у него на груди. – Ладно… Ладно… Не хочу ссориться.

– Вот и умница.

Он взял мое лицо в ладони и бережно поцеловал. Я через силу улыбнулась: не надо, чтобы он уезжал расстроенным, пусть знает, что я спокойна и дождусь его возвращения.

– Моя умница, – повторил Бран. – Рози еще спит. Я оставил для нее букет пионов. Скажи ей…

Бран осекся, решительно поднялся, перекинул через руку сюртук, подхватил саквояж и вышел, притворив за собой дверь. Я сползла на подушку, уставилась в потолок и долго-долго лежала без мыслей и чувств, словно замороженная.

«Он вернется, все будет хорошо», – повторяла я снова и снова.

Вот только не знаю, хотела ли я, чтобы наша жизнь стала другой. Я ничего не стала бы менять. Что может быть лучше, чем просыпаться рядом с любимым мужчиной, выпивать чашечку взвара, который он приготовил, смеяться с дочерью, расчесывая ей волосы, заниматься работой, на которой я чувствовала себя нужной? Ужинать всем вместе в компании мадам Пирип и доброго ворчуна мистера Кнопа – они тоже стали нашей семьей.

– Мамуля? – В спальню заглянула расстроенная Розали, она сжимала в руках букет белых пионов. – Дядя Бран уехал, да?

Моя девочка, мой веселый и жизнерадостный огонек, сердито вытерла мокрые глаза, шмыгнула носом.

– Глупые слезинки! – крикнула она. – Вы что, не понимаете, что дядя Бран скоро вернется?

– Очень скоро, воробушек.

Рози забралась ко мне под одеяло, мы обнялись. Мы обе скучали по нему.

Мадам Пирип пришла сегодня пораньше, как будто чувствовала, что нужна Рози.

– Это что за грустный вид? – строго спросила она. – Ты никак забыла, что сегодня с утра мы идем на ярмарку?

И добавила заговорщическим шепотом:

– Птичка нашептала мне, что на площадь съезжаются балаганы с бродячими артистами. И кто-то видел глотателей огня!

Розали подпрыгнула на месте и босиком умчалась разыскивать туфельки, но через мгновение вернулась и забрала цветы с собой.

– Рози, поставь их в вазу, они ведь завянут.

– Нет, это мои цветочки, они пойдут со мной гулять!

Ну что будешь делать с этим ребенком! Но на душе стало светлей, когда Рози повеселела.

– Спасибо, мадам Пирип.

Гнома понимающе похлопала меня по предплечью.

Вскоре я отвлеклась на текущие дела: хорошо, что сегодня приемный день. Клиентов стало так много, что приходилось записывать их в очередь. Пять записей до обеда, короткий перерыв, а потом я иду с юной орочкой в парикмахерскую. Для жестких волос Тирпи сложно подобрать подходящую прическу, она очень волновалась перед свиданием и попросила сходить с ней.

Днем я добежала до редакции «Утреннего новостного листка», сунула в руки главного статью и прошение об увольнении и, ссылаясь на неотложные дела, улизнула, прежде чем он прочитал хоть слово.