Книга Беглая Землянка для Командора, страница 42 – Наталья Кошка

— Нам нужно поговорить с твоим братом, обязательно! Я уверена, что он поймет и выслушает. Нельзя ведь просто так отвернуться от самого близкого человека. Уж я бы точно дала шанс сестре или брату, будь они у меня.

— Ты добрая и замечательная, у тебя большое сердце. Но не уверен, что Кальверт пустит нас на порог.

— Мы должна попробовать. И я буду рядом, — протягивает руки ладонями вверх, и я прикасаюсь к ее нежным ладошкам.

— Спасибо, Марина! Для меня очень много значат твои слова. Возможно, когда-нибудь, когда с нас обоих снимут обвинения, я спрошу у тебя кое-что и надеюсь получить утвердительный ответ.

— Тебе не нужно мое согласие. Оно уже у тебя есть. И было. Кажется, всегда, с самого начала! Ты живешь в моем сердце, упрямый кыс! — склоняет голову к плечу, как птичка и смеется. Нежный перезвон ее голоса лишает последней выдержки, и я сгребаю маленькую землянку в охапку.

— В таком случае, позволь показать тебе всю силу своих чувств!

Укладываю прекрасную Марину на белоснежные простыни. Не спешу ее раздевать, оттягивая момент как можно дольше. Красные непослушные пряди разметались на белом. Так хочется забрать ее всю себе, присвоить. Сделать своей по всем правилам, назвать женой. Но прежде я должен смыть позорное пятно с имени. Потому у нас в программе сегодня только поцелуи. Много-много жарких поцелуев и смелых прикосновений. Но все остальное — после!

***

Мои пальцы нежно скользят по ее щеке, очерчивая высокие скулы. Кожа моей земляночки шелковистая, теплая. Марина прикрывает глаза, и я вижу, как трепещут ее ресницы. Она ждет. Знаю, что ждет большего, чем просто поцелуи. Она — огонь, сдерживаемый хрупкой оболочкой, и я чувствую, как этот огонь тянется ко мне, обжигая даже на расстоянии.

Наклоняюсь, вдыхая аромат ее волос — смесь полевых трав и чего-то неуловимо-сладкого, что присуще только ей одной. Кажется, схожу с ума, просто находясь рядом. Поцелуй получается легким, почти невесомым, словно прикосновение крыльев бабочки. Но даже эта мимолетность взрывает в нас обоих яркий фейерверк чувств.

Марина тихонько стонет, и я углубляю поцелуй. Ее губы податливые, мягкие, отвечают на мой зов. Мы целуемся долго, жадно, словно пытаясь утолить жажду, которую испытывали целую вечность. Она оплетает мою шею руками, притягивая ближе. Кажется, между нами не осталось ни единого миллиметра свободного пространства.

Отрываюсь от сладких губ, тяжело дыша. Смотрю в синие бездонные глаза, полные страсти и нежности. В них плещется океан, в котором я готов утонуть без остатка.

— Ты прекрасна, моя Марина, — шепчу, касаясь ее лба своими губами.

Она улыбается, и эта улыбка — самое красивое, что я когда-либо видел в жизни.

— Я люблю тебя, Закарис, — произносит со всей пылкостью и искренностью. И эти слова — словно благословение.

Люблю ли я ее? Больше жизни. Готов ли на все ради нее? Конечно! И именно поэтому я должен быть уверен, что ее имя останрется чистым, незапятнанным.

Я медленно тяну вниз молнию на ее блузке, с трепетом касаясь нежной кожи. Она слегка вздрагивает, и я останавливаюсь, вопросительно глядя на нее.

— Все в порядке?

— Да, — шепчет она, прикрывая глаза. — Просто я… немного боюсь.

Понимаю ее страх и неуверенность. Тень прошлого до сих пор витает над нами, угрожая разрушить наше счастье. Но я не позволю этому случиться. Защищу ее от Веринеи, от всего мира, от себя, в конце концов!