Книга Молодильные баночки попаданки, страница 67 – Анастасия Гудкова, Лада Орфеева

Или не безвинно?.. Если говорить откровенно, Рессар ведь предупреждал меня о том, что мое колдовство может быть обнаружено. Вот только ни он, ни Люцик так и не сказали, в чем именно оно заключается.

При выходе из экипажа дознаватель, что сидел справа от меня, ловко выпрыгнул первым, а потом даже галантно подал руку.

- Леди Трасс, надеюсь, нам не придется заковывать вас в кандалы? Вы ведь не собираетесь наделать глупостей?

Я вздернула подбородок, не удостоив его ответом. Глупости тут творила отнюдь не я, но доказывать это приходилось мне. Благо, хотя бы Ханну не тронули.

В здании суда меня повели... в подвал. Действительно, куда же еще. Как выяснилось через несколько минут, королевские казематы временного содержания, которые дознаватель обозвал как-то витиевато, но суть была именно такая, располагались прямо под зданием суда.

Меня втолкнули в самую дальнюю камеру, где отчетливо слышался мышиный писк, капли воды, бьющие по камням, а пахло так, словно прокисли тряпки. Я поморщилась, и это не осталось незамеченным.

- Леди Трасс, это казематы, а не морское побережье. Увы, тем, кто преступил закон, полагается наказание. Вы должны были это понимать.

- Понимаю, прекрасно понимаю. Господин дознаватель, а как здесь обстоят дела с почтой? Могу я передать записку? Или мне?

- Я узнаю у старшего дознавателя, леди Трасс, - кивнул мужчина. - Прекрасного дня.

Он удалился, а я устало пристроила сумку на единственном имеющемся стуле и осмотрелась.

Камера была небольшая, но, к счастью, одноместная. Здесь были глухие каменные стены, по которым сочилась откуда-то вода. Воздух - сырой и вонючий. Единственным источником света было небольшое зарешеченное окно у самого потолка. На противоположной стене расположилась дверь, в которую меня привели.

Интерьер был так себе. Узкая кровать с серым отсыревшим постельным бельем, письменный стол и стул. И отхожее место в дальнем углу. Что делать с остальными потребностями, вроде питания и мытья, было непонятно. Благо, я хотя бы еду с собой прихватила.

Время в камере тянулось медленно и бестолково. От скуки я пересчитала камни на каждой стене, померила шагами пол, несколько раз успела выспаться. День сменила ночь, но никто не приходил, а запасы еды теперь казались единственным спасением. Впрочем, их я отчаянно берегла - неизвестно, сколько времени мне придется здесь провести.

К середине второго дня я узнала о существовании окошка в двери. Исключительно потому, что через него грозная мужеподобная баба выдала мне какую-то похлебку и крохотную записку от Ханны. Похлебка пахла омерзительно, но я решила, что едой в моем положении не разбрасываются. А вот в записке оказалось всего пара строчек:

"Приходил лорд Рессар. Я проводила его за маленькими желтыми цветочками, он сорвал их и ушел. Деньги не взял. Никки, я ищу способ тебе помочь. Твоя Ханна."

Что ж. Лорд действительно получил то, что хотел. Мои деньги ему теперь ни к чему. А что делать мне?

Вечер второго дня я встретила в крайнем отчаянии. Очевидно было, что письма в казематы отнюдь не емейлы, ждать их часто не стоило. Но как же раздражало бестолковое сидение в одиночестве! Хоть на допрос бы вызвали - и то разнообразие.

Явление надзирательницы с очередной миской малоаппетитного варева привело меня практически в восторг: хоть какой-то живой дух в этом царстве уныния. Впрочем, как оказалось, радовалась я преждевременно. На мой вопрос, вызовут ли меня когда-нибудь хотя бы на допрос, она рыкнула что-то нечленораздельное и шумно закрыла окошко.