Книга Судьба попаданки, или проклятье Бессмертного, страница 20 – Касия Рин, Лада Орфеева

Я не хотела в это признаваться, но в глубине души во мне снова проснулась надежда.

— А в книге есть твое пророчество? — решилась спросить я когда мы вышли в библиотеку, и стеллаж с противным скрипом встал на место.

— Есть.

— Такое же туманное как и мое?

— Да.

Вацлав шел чуть впереди, погруженный в свои мысли. Я опять почувствовала необъяснимое и глупое раздражение. Как будто мне не нравился сам факт, что для Стража есть что-то важнее или интереснее чем я.

Они же тут ничего не подмешивают в мой квас?

Вацлав вдруг остановился и повернулся ко мне, его взгляд был серьезен.

— Лада, можешь пообещать мне больше не ходить в тайный зал?

— Почему? — уточнила после небольшой паузы. Руки сжались в кулаки от напряжения. Почему-то мне казалось что ответ может мне не понравится.

Но сколько бы я пытливо не вглядывалась в его лицо, пытаясь уловить выражение или настроение, мужчина молчал.

— Вацлав, ты когда-нибудь чувствовал, что твоя жизнь… что она не твоя? — спросила я, делая очередную попытку проникнуть в его тайны.

И тут же уловила вспышку боли в его глазах.

— Каждый из нас несёт свои загадки, — наконец проговорил он. — Иногда они становятся нашей тюрьмой.

— А маска на твоем лице, тоже часть твоей тюрьмы?

— Маска часть прошлого… а оно полно тайн, которые я сам ещё не разгадал. Иногда я чувствую, что моя судьба — это чья-то игра, — взгляд лазурных глаз вдруг перестал быть теплым, он сузился и сфокусировался на мне, заставляя липкий страх ползти по спине. — Почему тебе это интересно, Лада?

— Мне интересно, потому что ты для меня очень противоречивый человек. Полный загадок, — тихо ответила я, не отводя взгляда от его пронзительных глаз.

Страж медленно подошёл ко мне так близко, что я ощутила тепло его дыхания на своей коже.

— Вацлав, — начала я, но он положил палец мне на губы, велев молчать.

— Пусть этот момент останется между нами, — сказал мужчина, — А теперь тебе пора.

И не глядя на меня, он развернулся. Его фигура, вырисовывающаяся в тусклом свете коридора, казалась призрачной — как будто он был не из этого мира, а из места, где тени играют с судьбами людей.

Я стояла неподвижно, следя за тем, как он удаляется, и каждый его шаг усиливал ощущение пустоты внутри меня. Его плащ слегка колыхался при каждом движении, словно живое существо, и звук его шагов по каменному полу был единственным звуком в этой тишине.

Когда он свернул за угол, я осталась одна среди эха его шагов и тяжёлой двери, которая теперь отделяла нас. Я подошла к окну, через которое виднелся ночной лес. Звёзды мерцали на небе, словно осколки разбитых снов, и я не могла отделаться от необычной мысли, что где-то там, среди них, скрыт ключ к разгадке Вацлава.

С грустью в сердце я прижалась лбом к холодному стеклу, и моё дыхание оставило на нём туманный след.

“Кто ты, Вацлав?” — шептала я в ночь. — “И какую роль я должна сыграть в твоей истории? Зачем-то же я здесь появилась?”

Но ответа не последовало, только ветер тихо завывал, словно разделяя мою печаль.

Новое утро унесло все тревоги и печали, казалось вчерашний день был просто дурным сном. Я сладко потянулась, и откинув одеяло, с удовольствием прогулялась босиком по нагретому солнечными лучиками полу.

Свежие незабудки снова стояли в вазочке. К хорошему быстро привыкаешь, и я осознала, что ожидала увидеть этот дар, что мой взгляд целенаправленно на столе искал именно вазу.