Книга Почти прекрасное чудовище, страница 208 – Екатерина Юдина

- Разве тебе тут не нравится? – я закрыла глаза, стоило альфе положить ладони на мои бедра. Каждое его прикосновение, как раскаленный метал. – Раньше мы с тобой на этой крыше проводили очень много времени.

Делая глубокий вдох, я отстранилась от Дана. Мысли начали путаться и я понимала, что, если так продолжится, я не смогу сказать того, что хотела.

- На самом деле, я считаю, что еще будучи тут, в детдоме, мы не сказали друг другу очень многое из того, что должны были. И мне бы хотелось это исправить, - я ладонью убрала снег с каменного выступа и села на него. Посмотрела на Дана.

Со времен детдома он очень сильно изменился. Стал выше, мощнее. Безупречный, как дьявол, перед которым хочется упасть на колени.

Но в прошлом, когда мы только встретились… Даже в детдоме к альфам и омегам было особенное отношение. Нам давали карманные деньги, снабжали одеждой и, по возможности всем остальным необходимым. Но Дан в глазах общественности был преступником и все это обходило его стороной. У него не было ничего, кроме старой, уже выцветшей одежды, но все равно он уже тогда для меня являлся самым прекрасным во всем мире.

- Знаешь, когда я впервые увидела тебя… Это ни с чем не сравнимое ощущение. Неописуемое. Меня словно молнией ударило, - я положила ладони в карманы куртки. Немного нервничала. Или не «немного». Я раньше Дану постоянно говорила, что он прекрасен, но чтобы вот так полностью открыться – ни разу. – То, что я тогда испытала, у меня больше не было ни с кем другим. Даже приблизительно или хотя бы частично. То есть… я могу сказать, что с самого первого взгляда ты для меня стал особенным.

- Знаю. Тебе нравится моя внешность, - Дан подошел ко мне. Грубыми ладонями прикоснулся к моему лицу и заставил поднять голову. – Изначально я считал, что ты просто двинутая, затем не мог тебя понять. Позже твой интерес к моей внешности начал меня раздражать. Иногда приводить в ярость.

- Это потому, что я тебе слишком сильно надоедала? – я рвано выдохнула от того, как альфа подушечкой большого пальца провел по моей нижней губе.

- Нет, но я знатно охреневал, когда посреди ночи просыпался от того, что ты сидела на краю моей кровати, светила фонариком мне в лицо и рисовала.

- Да, хорошие были времена, - я нервно улыбнулась.

- Но ярость возникла из-за другого, - Дан вплел пальцы в мои волосы. Сжал их, заставляя смотреть только на него. – Я никогда не думал о своей внешности. Мне было глубоко плевать, но, если так подумать, я скорее считал себя уродом. У меня до сих пор ожоги на половине тела. В детстве они были особенно уродливыми и я до сих пор помню, как на меня смотрели с отвращением.

- У тебя… - я хотела возразить, но Дан не дал.

- А потом появилась ты. Постоянно бегала за мной. В отличие от других детей, не боялась и постоянно повторяла это «прекрасен». Смотрела так, что, казалось, у тебя глаза горели. Тогда я и решил, что, или ты больная на голову, или у тебя чертовски хреновый вкус.

- У меня великолепный вкус, - я не выдержала и все-таки, поджимая, губы вставила это. Немного помедлив, добавила: - А, ну и еще я не больная на голову.

- Знаю, Ария, - Дан своими губами прикоснулся к моим и этот поцелуй обжег, как соприкосновение с пламенем. - Но тогда я тебя вообще не понимал.

- А теперь понимаешь?