Книга Я люблю!, страница 171 – Анна Летняя

— Жизнь знати проходит по протоколу. Тем более, это визит делегации одной страны в гости к другой. Тут точно нельзя обойтись прогулочными кораблями. А то, ты же знаешь, я всегда рад прокатить вас на тех кораблях, которые подчинялись раньше мне.

— Понимаю я все. Просто, мы всю ночь грузили наши пожитки на борт. Потом был завтрак во дворце и красивые проводы. А ведь нам плыть всего три часа!

— Всего лишь три часа, и из приятной атмосферы мы переместимся в серпентарий. Я там был, и по доброй воле, без острой необходимости, с посольством во дворец не сунулся бы никогда. Каждая фраза там звучит двояко, а за любопытством тебе мерещится попытка оскорбить. Причем не всегда это лишь разыгравшееся воображение, — тяжко вздохнул мой лорд-пират. Не первый раз напутствия окружающих звучали, как прикрытое тяжким опытом предупреждение.

— Может, хватит меня подготавливать к худшему? Я не страдаю слабоумием и поняла с первого раза, что расслабляться не стоит.

— Да, конечно. Но я не это хотел сказать. Не совсем это, — развернув меня к себе лицом, он вытащил из-за полы камзола небольшую коробочку и протянул ее мне. — Я должен был подарить тебе это до свадьбы. Но все так закрутилось. Потом я не находил удачного момента. Так что вот… Прими, пожалуйста, и постарайся носить с любым нарядом, как напоминание для окружающих, что ты не свободна и находишься под нашей защитой.

Улыбнувшись, я приняла дар жениха, раскрыла его и увидела серьги с жемчугом. Не крупным, а напротив, самым мелким из того, что я видела прежде. Красота их была в том, что маленькие капельки разного жемчужного оттенка смотрелись на черном золоте сверкающими вкраплениями, словно крохотные звездочки на фоне ночного неба. Такие серьги не будут оттягивать мочки ушей, причиняя неудобство. Работа очень тонкая. Само золото не было цельным пластом, а повторяло форму листочка ивы, собранного из множества скрепленных между собой сплющенных звеньев.

— Очень красиво. Спасибо. Буду носить с превеликим удовольствием, — сказала я, прижав к груди коробочку и улыбнувшись мужу.

— Рольф подсказал. Мы оба хотим, чтобы наши дары ты могла носить вместе. Мы же семья. Вот он и выбрал то, что подходит к его дару. У нас в роду есть несколько вариантов украшений, подходящих под разные типы внешности невесты, — на щеках мужа вспыхнул умиливший меня румянец, хотя глаза продолжали сиять радостью от того, что я не отказала и одобрила дар. Настоящий влюбленный.

Кивнув, я поцеловала моего чувствительного мужа. Порой он казался наивным мальчиком и сбивался в словах, неспешно подбирая их. Словно он боялся меня обидеть грубостью или неверно выразить свои чувства и мысли.

— Без разврата на борту, леди и лорд! — раздалось рядом предупреждение, произнесенное менторским голосом Грольдона.

— Тебя это смущает? Или твоими устами заговорила зависть?

— Именно! — возмутился друг и пощелкал пальцами, потребовав у нас жестом прекратить прижиматься друг к другу. — У вас троих все чудесно, а я одинокий, никому не нужный принц. Подобное не способствует хорошему настроению.

— Кажется, раньше ты был меньшим любителем жаловаться и плакать. Что случилось? В чем причина перемен?

— Не хочу я туда ехать. Как представлю весь тот бред, в котором придется увязнуть с самого момента спуска на твердую землю, все силы улетучиваются. Опять парируй, играй словами и выторговывай скидки, — он замолчал, махнув рукой, выражая этим степень своего недовольства.