Книга Я люблю!, страница 280 – Анна Летняя

— Вы просили ее отказаться от супругов?

— Да, просил. Не смог устоять, и глубоко в душе мечтал услышать слова согласия. А увидел истерику не своей, но чужой нимфы, — посмотрев на меня в упор, он произнес самые страшные для меня слова. — Из-за меня она и потеряла ребенка, после которого не смогла рожать привычным путем. Так что и тут я виноват больше остальных. Сломал девочке, моей любимой, всю жизнь, пойдя на поводу у своих низменных желаний заполучить ее лишь для себя одного.

Знала ли бабушка, что мама пережила выкидыш, а не болезнь? Не думаю. О таком не расскажешь за чаем со сладостями. Но и ему не было легко.

— Вы все еще вините себя за это?

— А как ты думаешь, а, Тиана? — грустно усмехнулся король. — Остальные дети, кроме тебя, умерли от болезни, а она пережила подобное горе и ни о чем меня не упрекнула. Ее ответы на мои письма всегда были наполнены добром и сопереживанием. По крайней мере, до того момента, пока не перестал писать первым.

— Сейчас у нее море забот с шестью мелкими. Можете считать, что вашу оплошность я исправила, пусть и случайно.

— Спасибо, но это не вся грустная правда. Мой грех простирается куда дальше одной раны в ее душе, — покачал головой король Констоль.

— Вы не отступились от своей любви?

— Я не заставлял ее и понимал, что теперь-то между нами точно ничего не будет. Нет, я не заставлял твою маму выбирать. Хотел отпустить ее, как только ей стало легче. Она сама не уехала. Не отпускали ее наши чувства, будь они неладны. Маялись мы почти полгода впятером, сердца друг другу разрывали. Уляна видела все, так как приехала вместе с подругой и выхаживала ее именно она, не допуская слуг, что треплют языками, как помелом. Именно она и предложила нам выход, что помог бы всем разойтись почти довольными, — фыркнув не аристократично, он покачал головой. — Ладно, не довольными, а с чем-то, что мы могли увезти с собой. Или, как в моем случае, оставить рядом с собой. В коконе Расси оставила мне троих дочерей, и имена их тебе хорошо известны. Чтобы любовь материнская взыграла в Уляне, она тоже вложила часть своей силы и прошла обряд в храме со мной. Не настоящий, а подложный. У королей есть такая лазейка, если любовь не вспыхнула и не предвидится уже никогда. Как видишь, я смог прожить столько лет без любви к супруге. Построил отношения с той, кто понимал скверность ситуации. Я даже смог в какой-то мере полюбить ее, как друга, соратницу и верную помощницу в государственных делах, но не обожаемую женщину. На моем пьедестале так и остался образ твоей мамы.

— Вы сказали, что все разошлись почти довольными. Что получила мама? Ее подруга стала королевой, и все? Разве она столь властна? Если так, то я не заметила подобных черт при нашем знакомстве.

— Уляна и властность — понятия не совместимые, — рассмеялся король. — Ее выбором стал подарок иного характера. Она никогда не смогла бы стать матерью без чьей-то помощи. Без еще одной женщины, участвовавшей в обряде с коконом. Подобное проводилось, но всегда был страх, что вторая леди потребует детей себе. Именно это и было ее сокровенной мечтой — своя семья. Дети, а не власть.

— Видимо, мама ей, и правда, очень доверяла, раз оставила, по сути, троих своих детей от любимого мужчины. Это на нее похоже. Для близкого круга она никогда не стала бы чинить ограничения, нанося вред. Физический или душевный, не важно. Ваши дети жили в полноценной семье. Вашей семье, без ее призрака рядом.