Книга Я люблю!, страница 285 – Анна Летняя

— Брат прав. Со стороны всегда видно, когда между кем-то просто дружба, а когда нечто родственное. Слухи бы пошли, пересуды. Они не смогли бы общаться только наедине, а во дворце и у стен есть уши.

— Она имела право на принятие мамой, — продолжала упорствовать я.

— И у нее она была! Как и отец, и сестры, а потом и свой собственный трон с короной. И с чего это Нессию нужно принимать и любить, если она сама не полюбила пасынка? В чем он перед ней виноват оказался? Что не она его родила? Ее приняли в род королей Саравии только при условии, что она станет для него матерью. Настоящей матерью, а не той, что развлекается лишь тем, что доводит ребенка. Вот в чем настоящее предательство надежд и стремлений. Король Имересент искал, если не любовь, то доверие и поддержку на жизненном пути. Грольдону требовалась… Да, любовь, но подошла бы и просто забота мачехи о ребенке и будущем короле.

— Она не имела права требовать от твоей матери ничего, — отмахнулась Кристаль, скривившись, как от чего-то кислого. — Главный подарок для Нессии от твоей мамы — ее жизнь. Росла она не в доме купца или еще кого ниже, она родилась принцессой. Ее не продали, как мешок картошки. Даже королевой ее никто не заставлял становиться. К подобному не принуждают.

Принцесса покачала головой, приводя свои доводы.

— Вот, видишь. Даже моя младшая сестричка понимает, насколько глупо с твоей стороны осуждать маму. Она пострадала куда больше других. Ведь ей пришлось выбирать между теми, кто уже жил в ее сердце и тем, кто требовал ее сердце полностью и безраздельно. Всех она любила… Такого и врагу не пожелаешь.

— А мама жила с этим грузом на сердце, и еще, наверное, корила себя за то, что не может родить. Она не смогла бы забыть ни одного из своих детей, и не важно, живых или мертвых, — проговорила я, успокаиваясь больше от их тона, чем от значения слов. — Моих, так и не повзрослевших братьев и сестер, она точно не забыла. Не перестала скорбеть.

— Вот и продолжай думать о ней только так. Леди Ириссон это заслужила.

— Когда ты расскажешь мужьям о том, что сегодня узнала? — спросила Кристаль, поймав мою руку и сжав ледяные пальцы.

— Не знаю. Я и вам не должна была ничего говорить, — сокрушенно покачав головой, я сделала глубокий вдох и медленный выдох.

— Твое право и твой выбор. Мы будем молчать, — поднявшись, Анатоль поклонился и поцеловал мою руку.

Именно в это момент зашла служанка Зефта. Тихая и скромная девушка жила по заветам островов, и была предана своей истории. Для преданности нам с мужьями, ей был отведен маленький уголок среди правил и обязанностей родной страны. Этим она бесила, но и лучшей помощницы для Зефта я не видела. Теперь же ее устои грозили нам некоторыми проблемами.

Шокировано распахнутые карие глаза, недовольство и страх. Пока не дошло до ненависти от силы моего предательства, я встала, и отняв свою руку, словно ничего не происходит, попросила приводить гостей.

— Спасибо за ваше разъяснение. Порой я все еще теряюсь от чужих устоев и правил. Да и в голове перемешались порядки всех стран.

— Нам не сложно, леди Ириссон, — подхватил мою скудную игру Анатоль-Альян.

— Я вам многим обязана, Тиана, и только рада по крупице возмещать свой огромный долг, — Кристаль просияла и подошла к все еще стоящей в дверях горничной. — Пожалуйста, подготовьте для вашей леди легкий обед и что-нибудь из местных книг о истории правящих родов этой страны.