Книга Царство бури и безумия, страница 94 – Люсинда Дарк

Почти сразу же, как я захожу в темный уголок, я снова ощущаю тепло его груди у себя за спиной. Сгущается тьма, затемняя обзор вокруг меня, и хотя я подозреваю, что мои чувства сильнее, чем у обычного смертного, мне все еще трудно двигаться вперед, не вытянув руки, чтобы не врезаться в очередную стену.

Скользя пальцами по обеим сторонам стен в этом маленьком пространстве, я делаю нерешительный шаг вперед, затем еще и еще. Все это время присутствие Каликса остается постоянным у меня за спиной. Волосы на затылке и вдоль рук встают дыбом.

Мне не нравится, насколько он близко — особенно после того, что только что произошло. Я кашляю, прочищая горло, пока ищу свой путь в темноте. — Итак, — тихо бормочу я, — как ты думаешь, почему Долос решит, что я усвоила урок, просто позволив обращаясь со мной как с обычной уличной шлюхой перед ним?

Смешок Каликс глубокий и пугающий. — Обычная уличная шлюха? — повторяет он, забавляясь, повышая голос от смеха, который, кажется, поселяется где-то низко в его груди, слишком низко, чтобы что-то легкое могло коснуться его, потому что каждый раз, когда он это делает, это звучит как смех монстра.

Я оступаюсь на шаг, и чья-то рука протягивается — его — хватая меня за бедро и помогая выпрямиться. Нахмурившись, я наклоняюсь и шлепаю по руке, которая все еще прикасается ко мне. Теперь, когда мне больше не нужно притворяться перед ним человеком, мне кажется смешным, что он обращается со мной так, как будто я слабая и ранимая.

— Я так не обращаюсь с обычными уличными шлюхами, — наконец говорит Каликс. — На самом деле, я вообще я никак не обращаюсь с обычными уличными шлюхами, поскольку я редко покидаю Академию, если только меня не призовет кто-нибудь из партнеров моего отца. — Его горячее дыхание касается моего уха, когда он наклоняется ближе, чем раньше. Мой позвоночник напрягается. — Если ты хотела, чтобы я обращался с тобой грубее, все, что тебе нужно было сделать, это попросить.

Я отстраняюсь от него, делая несколько шагов вперед в попытке убежать от него. Это не срабатывает, потому что в следующее мгновение он снова оказывается рядом, вторгаясь в мое пространство, как будто это его право. Рычание вырывается из моего горла, и я подавляю его. Сейчас, конечно, не время враждовать со Смертным Богом — психопатом, который может убить меня так же легко, как я могу убить его.

— Ты уходишь от ответа, — огрызаюсь я. — Почему это было необходимо?

Каликс отвечает не сразу, и когда конец этого темного туннеля становится немного светлее, тусклое свечение чего-то на близком расстоянии заставляет меня моргнуть, поскольку наше окружение становится более четким. Эта проклятая маска сводит меня с ума.

— Долос должен был знать, что мы держим тебя под контролем, — наконец шепчет Каликс. — Вероятно, он почувствовал твое непокорство, когда тебя впервые привели к нему, и ему нужно было увидеть тебя сломленной. Долос не просто так является Богом Заточения, и он прислал тебе эту одежду, потому что хотел увидеть свою пленницу в цепях — красивых цепях, но все же цепях. Было лучше, что это сделал я, чем кто-то другой.

Мое дыхание застилает лицо, вырываясь белым облачком передо мной. Я и не подозревала, что температура так сильно упала, но теперь это имеет смысл. Должно быть, именно поэтому я так интуитивно ощущаю жар Каликса, когда он стоит так близко ко мне.