Книга Прибежище из серы и тьмы, страница 169 – Люсинда Дарк

Мой рот наполняется кровью, на этот раз больше похожей на рвоту, чем на ржавчину. — Почему? — Я не знаю, жду ли я ответа. Я даже не знаю, зачем спрашиваю «почему». В моей голове так много «почему». Зачем ты потрудился забрать нас? Почему ты собрал нас вместе? Почему ты оставил нас в Академии? Почему ты ждал до сих пор, чтобы раскрыть свою истинную сущность?

Кап. Кап. Кап. Свежая кровь стекает по моей тунике к поясу брюк, ее так много, что ткань не может ее удержать, и она капает на камень подо мной. Даже мои поверхностные вдохи превращаются в неистовый огонь в моих легких, прожигающий путь к горлу. Перед глазами все расплывается, большой зал то появляется, то исчезает, но я не отрываю взгляда от Азаи, от змеи, пока могу видеть.

— Почему я оставил тебя в живых? — Догадывается Азаи. Я не поправляю его, просто сглатываю комок, образовавшийся в горле, и жду. Мои ноги немеют, мышцы напрягаются по мере распространения боли. Борьбы не будет. — Ну же, Руэн, — вздыхая, говорит Азаи. — Ты мой самый умный сын. Ты должен знать ответ на этот вопрос.

Я, наконец, позволяю своим глазам закрыться. Он прав. Я знаю ответ.

Великое табу, о котором предупреждал нас Кэдмон. Они поглощают «Божественность» Смертных Богов, чтобы сохранить себя живыми и молодыми. Вот почему они продолжали плодить детей. Почему сокрытие любых Смертных Богов было объявлено незаконным. Почему люди должны были быть наказаны, почему моя мать должна была умереть. Азаи не волновала, ни мать Теоса, ни мать Каликса. Все, чего он хотел, это нас — нашей силы, наших жизней, наших возможностей.

Все это было сделано для того, чтобы питать себя.

Глава 39

Кайра

Шипение слетает с губ Каликса, когда он отстраняется от меня, наши рты размыкаются, заставляя меня пошатнутся. Ливень превратился в моросящий дождь. Капли стекающие по моим щекам и лбу, а также переносицу, гораздо меньше мешают обзору, и я замечаю змею, обвившую талию Каликса, ее клыки вонзились в его бок через тунику.

— Маленький гребаный… — Каликс наклоняется, чтобы оторвать от себя существо, но я останавливаю его движением руки. Что-то в этой змее заставляет меня нахмуриться, когда она, не мигая, смотрит на нас двоих.

— Не надо, — предупреждаю я. Каликс замирает, когда я протягиваю руку, и змея убирает свои клыки от Каликса. Как только это происходит, Каликс наклоняется и приподнимает свою тунику. Я игнорирую впадины мышц под ними и вместо этого сосредотачиваюсь на двух кровоточащих отверстиях, но не вижу быстрого свертывания крови. Никакого яда.

Каликс бросает на змею мрачный взгляд, позволяя ткани своей рубашки упасть обратно. Змея скользит вперед, покусывая кончики моих пальцев, пока ее хвост дергается взад-вперед. — Она… расстроена, — бормочу я. Хотя связь, которую я установила с Каликсом в имитации Пограничных Земель, исчезла, мне не нужна она, чтобы почувствовать страх существа.

Почти сразу же, как я осознаю и этот факт, из глубины темноты за мостом появляется тень поменьше, быстро несущаяся вперед. Ара. Я убираю руку от змеи и переворачиваю ладонь, чтобы дать ей возможность взобраться на нее. Она направляется прямиком ко мне, ее пушистые лапки быстро постукивают друг о друга, пока она практически не запрыгивает мне на ладонь, используя ее как трамплин для прыжка вверх по моей руке.