Книга Боярышня Воеводина, страница 64 – Елена Милютина

Уладив дела с избранным царем, приехал Муромский домой, вместе с Шереметьевым, у которого усадьба в Москва сгорела, и жить было негде. А дома переполох. Жена бегает, волнуется, Голубь почтовый от Миши прилетел, а письмо Даниил забрал, читает и не отдает!

Взял Натальюшку свою за руку, повел в кабинет, где старший, Даниил, письмо читал. Тот подскочил, батюшке поклонился, на мать посмотрел виновато, но письмо отцу отдал. Тот прочел:

«Сей короткой запиской извещаю всех родных, что у меня все хорошо. С воровством в крепости справился, и весь народ к присяге Михаилу привел. Спасибо за помощь дружинниками. Готовим крепость к обороне. Сын и брат Михаил»

— Что же коротко-то так! Ни о здоровье не отписал, ни о том, что кушает! — вздохнула княгиня.

— Голубушка, так письмо голубь нес, птица не крупная, тяжело ей большое послание нести. Написал, что все в порядке, дружинники доехали, присягу народ принес и ладно. Надо курьера послать, но не знаю, опасны ли там дороги. Боярин Федор поедет в Тулу, где сейчас Одоевский стоит, узнает. А можно с ним письмо передать, князь найдет, как в Лебедянь переправить. А нам нужно семейное дело решить, Мише помочь. Он с тобой, Наталья ничего не обсуждал?

— Я с ним о женитьбе на Лидии Долгорукой говорила, той, что за Яшу сговорена была, так он отказался, сказал, что влюбился в Новгородскую боярскую дочь, и женится только на ней, а Лидию предложил выдать за братьев постарше.

— Пожалел тебя Миша. Женился он на своей зазнобе. Но я не против. Род древний, древней нашего. И девушку инициировать надо было. А у них в роду это можно только с мужем венчанным. Михаил Романов болел, девушка его вылечить могла только, если свой дар полностью раскроет. Как Миша говорит, дар у нее сильный. И еще одно обстоятельство было. Романову девица понравилась. Испугался Миша, что венчается тот на царство и заберет его невесту себе. Я ему не поверил, а сегодня посмотрел на будущего царя, и понял, что то, что он хочет, обязательно получит. Действительно, упрям. Надобно съездить к Тихвину, забрать невестку. Она с бабушкой в охотничьей избушке покойного деда скрывается. Вотчину, где они жили, шведы разорили. Остальные далеко слишком — в прионежье, да под самим Новгородом, а там шведы хозяйничают. Я немного отдохну и поеду. Если бы не нужда Михаила в Москву сопровождать, уже забрал бы. Рядом же был совсем.

— Погоди, отец, ты сейчас на Москве нужнее. Давай я съезжу. Алену возьму. Федор уже от груди отлучен, кашки ест. Так что с няньками, да с присмотром маменьки пару месяцев проживет! И девице проще с Аленой будет ехать, чем с одними мужиками.

— Там еще ее бабушка, да холопка Гашка, прислужница. Для холопки и сенной девушки Алениной второй возок возьмешь. Приданое-то девушка с собой повезет, да еще Аленин багаж. Вот уладится как-то под Тихвиным и поедешь. А то там народ против шведов восстал, в монастыре укрылся, так они его сейчас осаждают. Шереметьев даже войско послал, наскреб отряд на помощь. Как уйдут шведы, так и поедешь.

— Приданое точно забрать надо — вступила княгиня, — видела я Мишины рубашки, что она ему с собой дала. Мастерица. И роду хорошего. Незаметного, но родовитого. Предки ее сглупили, связались с Марфой посадницей, недолго, но Иван III все равно в опалу отправил. Так и просидели под Новгородом больше ста лет. Может, поэтому и выжили и богатство сохранили. А по призыву Пожарского сам боярин с сыном воевать пошли, и мать с ними. Ведунья она, сильная, лечить раненых собиралась. Их здесь, на Москве видели, как Кремль от поляков очищали. Запомнили потому, что почти вся семья в ополчение пошла. Приятельница моя, боярыня Безбородова, сынка за дочку сосватать хотела, мать красавица, значит девица в нее. И богатство. Но отец ее сказал, что девица должна по сердечной склонности замуж выходить, иначе белый дар обычным, черным обернется. Обещал привезти боярышню на Москву. Дом у них здесь был, но сто лет простоял заброшенным, обветшал. Боярин его заново строить собрался. Уехали, и вот, больше года вестей нет.