Книга Анастасия, боярыня Воеводина, страница 127 – Елена Милютина

— Простите, князь, я могу попросить вас вернуться к этому разговору в более спокойной обстановке. Как я понимаю, его величество уедет завтра. Вы не могли бы после его отъезда нанести мне частный визит? Меня очень заинтересовала эта тема.

— Не обещаю, но постараюсь. Как я понимаю, мой корабль будет готов не ранее, чем через четыре дня. К тому же, если у вас есть знакомые в России, можете написать небольшое письмо, я передам! Только укажите, кому!

После обеда Густав-Адольф попросил прощения у хозяев, и занял кабинет хозяина дома, весьма пыльный, кстати сказать. Явно не самое часто посещаемое помещение в доме. Расположились на диванчике и двух креслах.

— Князь, — начал разговор Густав-Адольф, — я пользуюсь моментом, чтобы узнать о ситуации в России не от своих эмиссаров, а от лица, непосредственно влияющего на ее внешнюю политику. Скажу прямо. Мы очень заинтересованы в военном конфликте России и Польши. Это позволило бы моим войскам действовать без оглядки на левый фланг, боясь бокового удара со стороны поляков. Поэтому мы поддерживаем любые военные шаги вашего царя против Польши. И, при случае, передайте Его Величеству благодарность за поставки зерна в Швецию. Это укрепило наш тыл!

— Ваше Величество, ситуация на западе России для нашего государства неприемлемая. Смоленск очень важная в стратегическом плане крепость. Можно сказать, ключ от ворот России. Сейчас между Москвой и Польшей только ряд второразрядных крепостей типа Можайска и Вязьмы. И потом, сын Сигизмунда Владислав все еще незаконно носит титул царя Московского. Не коронован, католик, но дерзает именоваться. Михаилу это как нож в сердце. Так что война неизбежна. Только один вопрос — готова ли к ней Россия! Да, нам удалось преодолеть разброд и разруху, оставшиеся в наследство Михаилу. Наладить денежную систему, сбор податей в казну, даже произвести хоть частичную перепись населения. Но вот вопрос большой войны, тут есть сомнения. Запись в полки нового строя идет медленно, их обучение — еще медленнее. Филарет предлагает пустить свободные средства на найм европейцев, но Михаил против. И я его поддерживаю. Наемники ненадежны. Их легко перекупить. Филарет торопится, хочет, что бы победоносная война прошла при его патриаршестве, а если говорить честно, то при его правлении. Его возраст и здоровье внушают опасения. Михаил только сейчас обрел нужную уверенность в себе, что бы спорить с отцом. Но не всегда еще у него получается стоять на своем до конца. Так что подготовка ведется, Деулинское перемирие заканчивается в этом году, так что у обоих сторон появляется повод ударить по противнику. Филарет уверен, что надо бить первым. И в этом я с ним согласен. Вопрос куда бить? И я, и Михаил, и некоторые опытные полководцы вроде Шереметьева, Прозоровского и Пожарского настаивают на ударе по более мелким крепостям вроде Белой, Дорогобужу, Серпейску, Невилю, Себежу и прочим, а потом уже всеми силами навалиться на Смоленск. Так что приготовления идут. Кстати, мой визит в Турцию связан с подготовкой в войне. Поляки часто натравливают на нас с юга крымчаков и казаков. Так что, воспользовавшись тем, что султан Мурад отстранил свою мать и взял власть в свои руки, надо было попытаться получить от него гарантии, что татары не ударят нам в тыл, как это не раз бывало. Мурад честно сказал, что пока у него нет абсолютной власти над Крымским ханом, но отправил тому рескрипт. У него самого сейчас основная головная боль, это Персия, пытающаяся скинуть его власть, воспользовавшись попустительством его матери в период ее регенства. Это представляет для него большую опасность, чем самоуправство татар далеко за морем. Но обещал постараться принять меры. На большее я и не рассчитывал. Только плыть обратно пришлось вокруг Европы. В Черном море слишком разгулялись казаки. Мурад боялся за свои дары Русскому царю, ну и за меня немножко. Вот почему я оказался в Голландии.