Книга Анастасия, боярыня Воеводина, страница 126 – Елена Милютина

— И сколько же у вас земель?

— Государь пожаловал мне деревню Бобрики, и все земли вокруг нее на 40 верст. Примерно это будет полторы провинции Южная Голландия. Кроме того, дал мне право распоряжаться в крепостях на землях от реки Оки примерно на 200 верст к югу. Там я имею право производить любой строительство за счет казны, смещать воевод, разрешать споры между землевладельцами. Так что ответственность большая.

Послушав этот разговор экс-курфюрст как-то погрустнел. Понял, что перед ним знатный русский вельможа, облеченный немалой властью и на хорошем счету у правителя, что немаловажно. Елизавета слушала с не меньшим интересом, но мысли у нее были другие. Воспользовавшись, что шведы и муж увлеклись фазанами под виноградным соусом, она тихо спросила гостя из далекой неведомой страны, сидевшего по ее левую руку.

— Простите, князь, я не знаю, как правильно к вам обращаться!

— Князь вполне нормальное обращение в России. Иногда величают по имени-отчеству, но для вас отчество слишком сложное. Михаил Константинович.

— Михаил просто, а отчество мне не выговорить. У меня чисто женский вопрос. Простите мое любопытство, мы почти ничего не знаем о вашей стране. Как у вас учат детей. Вы очень хорошо говорите по-французски. Значит, вас учили?

— Да, языкам меня учили с трех лет. Кстати, я еще знаю немецкий и Английский. Так что мы можем говорить на вашем родном языке, Ваше Высочество.

— О, вы и это знаете?

— Я, если пользоваться европейскими понятиями, министр иностранных дел России. По-нашему, глава Посольского приказа. Так что все, что можно узнать о Европе я знаю.

— А где вы берете учителей для ваших детей?

— Чаще всего приглашаем из-за границы. Это то, что касается языков. Русский язык преподают, конечно, русские учителя. В начале обучения, обычно священник, потом, кто хочет выучить детей большему, приглашают преподавателей духовной семинарии. То же и с точными науками. Священник преподает арифметику, а алгебру, геометрию и прочее уже преподаватели из европейских университетов. Сейчас у нас вводится большая программа по обучению детей. Раньше это было частное дело родителей, теперь стараемся, что бы начальную грамоту и счет осваивали все.

— Значит, учителей у вас уважают?

— Вполне. Особенно хорошего происхождения. — Михаил улыбнулся хозяйке.

— А как европейцы переносят ваши холода?

— Обычно. Одеваются в наши одежды. А они приспособлены для холодов. Скажу больше. Многие иностранцы так привыкают к России, что оседают у нас навсегда. Наш патриарх Филарет, отец царя Михаила даже приказал выделить земельный надел, на котором разрешил селиться иностранцам, и даже строить ваши церкви. Хотя, конечно, для успешной карьеры предпочтительнее креститься в православие.

— И много таких у вас, в смысле, иностранцев, крестившихся в православие?

— Не скажу, что много, это разрешили недавно. Раньше надо было специальное разрешение, а его давали не всем. Ведь крестившийся становится формально русским! Подданным государя. Но желающие есть. Часто причиной бывает любовь. Православную девушку не обвенчают с адептом другой веры.

— И есть тому примеры? — Задумчиво спросила женщина, словно почуяв, что князь рассказывает ей с такими подробностями неспроста.

— Могу сказать, что за примерами недалеко ходить. Моя старшая дочь обвенчалась с крестившимся иностранцем хорошего происхождения. И этой зимой сделала меня дедом. Кстати, ее муж начинал именно как домашний учитель. Сейчас работает у меня в приказе. Недавно получил повышение.