Книга По праву крови, страница 151 – Ксения Родионова

— Ты же знаешь, что я могу заставить тебя выпить силой или просто убить это внутри тебя и ждать пока твоё тело исторгнет его.

Она сглотнула и потянулась за стаканом, рука подрагивала.

— Ты не в том положении. Пей.

Она тяжело вздохнула и в пару глотков приняла средство, скривившись от вкуса. После её передернуло.

Я сам подготовил сменное белье и чистые простыни. Чем меньше людей будут в курсе, тем лучше. Когда всё случится, я приму ответственность на себя, но в данный момент мне необходимо было избавиться от нежеланного бремени.

Как и сказал целитель, примерно через час средство начало действовать: Анна резко побледнела, на лбу выступила испарина, взгляд стал испуганным и отсутствующим, будто она смотрела в иной мир. Она застонала и свернулась от судороги. После её обильно вырвало. Затем наступило затишье на несколько часов, я даже стал надеяться, что всё пройдет тихо, но тщетно. После мнимого спокойствия, пока Анна в полудреме лежала на кровати, началась агония, когда её тело стало отторгать уже мертвый плод под действием препарата. Она металась на кровати, то сползая с неё, то снова забираясь и сворачиваясь в клубок, то проваливаясь в полузабытье и покрываясь холодным потом, когда её руки холодели, то откидывая одеяло в приступе жара. Я пытался облегчить страдания обезболивающим сигилом, но его было недостаточно. Когда после долгих часов метаний кровотечение стало уменьшаться и самое сложное было позади, я помог ей принять ванну и уложил в чистую постель. Я уже потянулся к ее животу, чтобы исцелить лоно, но она оттолкнула меня.

— Нет. Оставь.

— Тебе будет легче.

— Оставь мне хотя бы это.

— Зачем? Не занимайся ерундой.

Я прижал ладонь к её животу. Она взбрыкнула с неожиданной для её состояния силой и откинула мою руку в сторону.

— Нет! Не трогай! Если ты сейчас вылечишь меня, я больше не соглашусь отдавать тебе силу добровольно.

— Что за чушь⁈ Ты хочешь кровоточить ближайшие дни и терпеть боль?

— Да!

— Что ж, роскоши погоревать у тебя нет. Мне нужно, чтобы ты была в форме.

— Не смей меня трогать!

В этой схватке она, похоже, собиралась стоять до конца. Я с раздражением бросил ей одеяло, которое держал в руке, и стремительно покинул комнату, как раз вовремя, чтобы встретить марширующего мне навстречу Чана с сообщением от верховного инквизитора.

— Капитан, — он остановился и отсалютовал. — Генерал Брух требует Вашего присутствия в своём кабинете.

Я кивнул.

Чан ещё раз отсалютовал и устремился в обратном направлении.

(Хоть бы постарался скрыть своё отвращение, щенок.)

Я остался на месте, собираясь с мыслями. Значит, Брух уже в курсе. Он продолжал настаивать на то, что мы должны бережнее обращаться с носителями, опасаясь, что с ростом необходимости производства и потребления камней мы скоро столкнемся с кризисом источника силы. И его очень беспокоил тот факт, что новые поколения часто рождались без связи с сущностями.

Я не спеша направился к командному пункту.

Утро выдалось промозглым и дождливым. Непрерывный осенний ливень за ночь превратил платформу в скользкое месиво из грязи и мокрых листьев, поэтому инквизиторы проявляли чудеса ловкости, чтобы не растянуться на раскисшей земле. Порывы холодного влажного ветра пробирали до костей. Инквизиторы сновали туда-сюда с бледными, осунувшимися лицами, воротники мундиров подняты от промозглой сырости. Когда меня привели на платформу, Кирон принимал доклад о ходе погрузки и целостности контейнеров с эфирными. Он бросил быстрый взгляд на меня и кивнул офицеру, отпустив того. Выглядел болезненно и был крайне раздражён, я решила не испытывать судьбу и молчать о своём недовольстве тем, что меня вытащили под этот проливной дождь, и плотнее закуталась в плащ, подбитый непромокаемой тканью, услужливо выданный мне квартирмейстером, когда я покидала крепость. Я и сама чувствовала себя не лучшим образом, однако это стало уже привычным состоянием для меня с тех пор, как Кирон стал одалживать мою силу и кровь. Взгляд упал на руку. Из-под манжеты рукава виднелся всё ещё воспаленный след пореза — раны с каждым разом заживали всё хуже и хуже, видимо, моё тело истощилось, как плодородная почва постепенно перестает давать урожай, так и моя сила всё меньше и меньше питала меня.