Книга По праву крови, страница 229 – Ксения Родионова

На подступах к общему дому, где, судя по всему, пытались укрыться самые слабые, дорогу нашей группе преградил здоровяк с одной здоровенной рукой и культёй на месте второй. Исполин держал защитный купол вокруг дома, пока справа от него высокая женщина с бледной кожей творила мощные иссушающие и разрывающие плоть сигилы, между запиткой кругов она умудрялась точечно атаковать инквизиторов, зарядами, которые разрывали мышцы и внутренние органы. Ещё несколько бойцов отчаянно отбивались испепеляющим огнём.

— С дороги, калека, — крикнул один из сержантов.

Великан не ответил. Он лишь добавил силы в щит, и его одинокий, огромный силуэт на мгновение показался настоящей крепостной стеной. По его лицу струилась кровь из рассеченной брови, но во взгляде горела решимость. Он знал, что это — конец. И его задачей было не победить, а задержать. Хотя бы на минуту. Хотя бы на секунду.

Сержант жестом бросил в него сгусток багровой энергии. Удар пришёлся в корпус мужчины, копьём проникая сквозь барьер. Купол растаял, когда здоровяк рухнул в проход с обожжёной грудью. Я накинул на него парализующий сигил. Дирак выбросил вперёд кулак, направляя силу на женщину — та схватилась за грудь и рухнула на дощатый помост террасы. Через пару мгновений глаза остекленели. Следом Дирак без слов вывернул наизнанку одного из огнемётчиков. Второго убрали инквизиторы, шедшие позади меня. Они заключили его в кокон силы, зажарив в собственном огне.

— Всех оставшихся на площадь! — скомандовал Дирак.

Он двинулся внутрь, перешагнув через парализованного в дверях. Я и Абернати следовали за ним. В мягкой тишине уютных стен слышались тихие всхлипы. Просторная гостиная была защищена кружевом сигилов. Даже Дираку пришлось потратить несколько минут, чтобы распутать их. Все звуки замерли. Дирак первым двинулся навстречу тем, кого так тщательно пытались спрятать. Ни я, ни Абернати не успели переступить порог, когда раздался оглушительный взрыв. Следом визг нестройного хора детских голосов. Мой взгляд метнулся от разорванного черепа Дирака, когда его тело завалилось назад, к остывающему стволу оружия, заряженного силой, в руке Анны, теперь направленного на меня. Она без страха смотрела мне в глаза.

— Здравствуй, Чан. Я была о тебе лучшего мнения.

Она уже была готова снова спустить крючок. Абернати рывком сбил её с ног, пинком отравил ружьё под диван, и следующим ударом, нацеленным в голову, готовился прикончить её.

— Оставь!

Повелительный хрип заставил Абернати замереть с занесённой для удара рукой. Он отпрянул, уставившись на то, что происходило с генералом, тот медленно перевалился на бок и стал подниматься. Звук, доносившийся из его черепа, был самым ужасным, что я слышал за всю жизнь — влажное, липкое чавканье, смешанное с сухими щелчками ломающихся и тут же встающих на место костей.

Из черепной коробки, утратившей форму и напоминавшей разбитый горшок, сочилась густая, фосфоресцирующая субстанция, мертвенно-белая, как гниющая плоть светляка. Она пульсировала, переливаясь, и стекала по его шее и плечу, но не капала на пол, а втягивалась обратно.

Кости свода черепа сдвигались, скрежеща и щёлкая, заполняли зияющую дыру. На моих глазах обнажённый мозг, пронизанный теми же синими прожилками, покрылся плёнкой, которая тут же начала твердеть, превращаясь в новую кость. Она была неровной, бугристой, как кора дерева.