Книга По праву крови, страница 231 – Ксения Родионова

— Никакого сырья больше не будет! — рявкнула Анна, дёрнувшись. Абернати вдавил колено ей между лопаток.

— Вот ты и начинаешь говорить. Продолжай, — Дирак похлопал в ладоши, будто наблюдал весёлый спектакль.

Всю свою жизнь, с момента, когда капитан Дирак вытащил меня из грязи улиц, я видел его благосклонность и заботу. Но ни разу он не обращал на меня столько внимания, сколько доставалось Кирону или Анне. Эта игра в марионеток, кажется, занимала его больше, чем истинные цели Инквизиции или становление нового порядка.

Он присел на корточки перед ней и ласково продолжил:

— Расскажи мне, что затеяли твои друзья.

Анна сжала губы, её взгляд упёрся в пол. Дирак вздохнул, разочарованно, как взрослый перед непослушным ребёнком.

— Очень хорошо.

Он посмотрел на того самого мальчика с пустыми глазами. И ребёнок, не изменившись в лице, поднял с пола острый осколок древесины, оставшийся от взрыва, и без колебаний вонзил его себе в бедро.

Крика не последовало. Только тихий, влажный звук и алая лужа, растекающаяся по полу. Остальные дети забились в истерике.

— НЕТ! — закричала Анна, снова дернувшись. Слёзы наконец выступили на её глазах. — Прекрати! Я всё расскажу!

Дирак мягко улыбнулся.

— Вот и славно. Я всегда знал, что ты благоразумная девочка. — Он жестом остановил мальчика, который замер с окровавленным осколком в руке, готовый нанести следующий удар. — Начинай. И, Анна… — его голос стал тише и опаснее, — если я заподозрю ложь, он вонзит этот щепку себе в горло. И мы перейдём к следующему ребёнку. Понятно?

Анна, вся дрожа, кивнула. Её сопротивление было сломлено. Не угрозами против неё самой, а тем, что она не могла вынести: болью невинных, за которых чувствовала ответственность.

— Сердце… — её голос был тихим и прерывистым, — сердце Экстрактора. План в том, чтобы отравить его некротической энергией из конденсатора.

Дирак широко улыбнулся, протянул руку и коснулся её лба. Анна вздрогнула, взгляд помутнел. Дирак напрямую просматривал её мысли. Через несколько секунд он довольно улыбнулся и отпрянул, Анна обмякла без сознания.

— Очень хорошо. Абернати, детей отправить в крепость, остальных — в расход. Чан, ты со мной. Прихвати Демаре, она нам ещё послужит.

Генерал вышел из гостиной за пределы ещё частично тлеющих кругов защиты и открыл разрыв, за гранью которого мерцало вдалеке здание исследовательского центра.

Таща обмякшее тело Анны на плече, я шагнул в разрыв, к своей удаче, оставляя позади самую неприглядную часть работы.

Низкое подвальное помещение развалившейся церкви трещало от белого шума, доносящегося из расставленных на столе приёмников Мии, что она соорудила для меня. Я стоял в центре этого хаоса, пропуская через себя десятки голосов, вылавливая суть из потока отчётов, проклятий и призывов о помощи.

Голоса накладывались друг на друга, создавая картину хаоса боя:

«…на севере прорыв, отходим с потерями! Требуется поддержка!»

«…центральный склад снят, повтор, склад наш! Но на месте… чёрт, аномалия! Всё кишит эфирными! Они выходят наружу!»

«…Инквизиция отходит! Отход упорядоченный, к крепости!»

«…блокада на Центральной улице, огонь слишком плотный! Идём в обход через переулок Шляпников…»

«…Крепость усиливает защиту! На башнях зажигаются сигилы!»

Тактическая картина складывалась тревожная. Мятеж набирал обороты, но цена оказалась выше расчётной. Гловер действовал точно, как я и предполагал — сжимался, как ёж, превращая крепость в неприступный бастион. Но появился новый, непредвиденный фактор. Аномалия.