Книга По праву крови, страница 46 – Ксения Родионова

— Почему оно выглядело вот так? — слабым голосом спросила я.

У Кайдена не было ответа.

— Я думала, эфирные похожи на людей. А это… это…

— Не смотри на меня так. Я без понятия, что это за тварь и почему она плачет, как ребенок, — Кайдена передернуло при этих словах.

— Вернёмся к стоянке? — спросила я, немного успокоившись.

Страх и шок всё еще пульсировали по венам.

— Не хотелось бы. Оно может пойти на наш запах или след. Давай двигаться в сторону города.

— Ночью?

— Хочешь стать ужином для этой мерзости.

Пришлось согласиться. Мы с трудом пробирались через мокрый лес, то и дело поскальзываясь и падая в размокшую грязь. К домам с огородами мы выбрались только к вечеру следующего дня. Сил не было даже на то, чтобы перекинуться парой слов. Пока я ждала, распластавшись на лавочке у обочины грунтовой дороги, Кайден договорился с местным фермером, чтобы тот довез нас до города. Сон одолел меня, едва я, грязная и ароматная, устроилась на жёстком сидении скромного рабочего экипажа для перевозки грузов.

Нам потребовалась долгая горячая ванна и обильный жирный ужин, чтобы прийти в себя после столь насыщенного похода. Наконец, мы расположились на диване перед зажжённым камином и ожидающими нас подробностями истории былых дней.

— Что ж, господин Уильямс, пора начать говорить, — потребовала я, перехватив его руку, тянувшуюся к дневнику Оливера.

Анна сверлила меня покрасневшими от бессонной ночи глазами, ждала ответа. А ответа у меня не было. Такого, который удовлетворил бы нас обоих. Сказать, правду — упустить шанс. Солгать — разрушить то доверие, что мы успели восстановить.

— Что ты хочешь услышать? — я старался говорит спокойно.

— Не знаю. Правду.

Опасные нотки раздражения выстреливали в конце каждого её слова.

— Какую правду?

— А у тебя много вариантов? — язвительно бросила она. — Зачем ты на самом деле вернулся?

— В каком смысле? — в моём ответе атака, вместо оправдания. — Неужели так сложно поверить в то, что я здесь из-за тебя?

— Сложно. Представляешь, сложно.

— Анна, — тихо начал я, рука потянулась к её ладони.

— Что?

Она отдёрнула руку. Тяжёлый вздох.

— Я здесь, потому что хочу быть с тобой, — даже я сам не верю в искренность этих слов. Ничтожество.

— Ну, если это — правда, значит, ты будешь не против.

Она размашистым жестом чиркнула в воздухе линии незнакомого мне круга, глаза сверкнули золотом, когда такое же золото рассекло пространство над столом и кусок реальности с найденными в тайнике документами просто был съеден.

— Зачем⁈ — возглас вырвался раньше, чем я успел его подавить.

Всё тело инстинктивно бросилось вперёд, в попытке схватить исчезнувшие артефакты. На её губах — усмешка, а в глазах — разочарование.

— Не переживай, — слова кусками льда падали между нами, — всё в надежном месте.

Я понимал, что провалил проверку, и уже не старался скрыть своей заинтересованности в дневниках и раздражение от её поведения.

— Неужели ты сама не хочешь узнать, что там?

Вскочил на ноги следом, когда Анна, демонстративно отвернувшись, направилась в кухню.

— Видимо, не так сильно, как ты.

Вся её агрессия обрушилась на посуду в раковине — такой яростной чистки той ещё не доводилось испытывать. Коснулся руки Анны, она откинула моё прикосновение.

— Что мы делаем? Почему мы опять ругаемся?