Книга По праву крови, страница 51 – Ксения Родионова

— Ты… — выдохнул Кирон. — Ты только что подписала себе приговор.

Он рывком поднял меня за локоть и швырнул на кровать. Чан снял с меня паралич.

— Анна Демаре, вы обвиняетесь в использовании запрещенной магии крови при двух свидетелях.

— Что ж… — я прикоснулась к ушибленной щеке и пожала плечами, — я уже в камере.

— Офицер Чан, вы засвидетельствовали применение магии крови? — Кирон не отрывал от меня разъярённого взгляда.

Чан неуверенно кивнул.

— Да, капитан.

Кирон склонился надо мной, чтобы тихо сказать:

— Это было очень опрометчиво, глупо. Если раньше я мог тебе помочь, то теперь ты сама выкопала себе яму, — он выпрямился. — Переодевайся. У тебя пять минут.

Кирон и Чан покинули камеру. Когда через пять минут Кирон вернулся, я оставалась сидеть, не двинувшись с места.

— Своим упрямством ты ничего не добьёшься.

— Я хочу узнать, на каких основаниях меня арестовали?

— Желаете говорить официально, мисс Демаре? — Кирон усмехнулся. — Что ж… — он заложил руки за спину. — Анна Демаре, на основании имеющихся свидетельств и доказательств, Вы обвиняетесь в незаконном использовании магии крови, сотрудничестве с террористической мятежной группой, сокрытии документов подлежащих конфискации Инквизицией, а также нападении на офицера Инквизиции при исполнении. Дважды.

— Первый раз ты был не при исполнении. И я не сотрудничала с мятежниками…

Лицо Кирона расплылось в злой ухмылке.

— О, дорогая, ты совсем ничего не знаешь о том, кого пускаешь в свою постель?

Я ничего не ответила, хмуро глядя ему в глаза. Что он имел в виду?

— Таким образом, — продолжил Кирон официальным тоном, — на основании предъявленных обвинений Вы подлежите задержанию с дальнейшей дачей показаний и заключением под стражу до вынесения решения совета или суда Инквизиции. Все ли вышесказанное Вам понятно?

Я молчала. Кирон повторил последний вопрос ещё раз.

— Да, я поняла.

— Теперь прошу Вас переодеться и сдать все имеющиеся у Вас личные вещи на хранение.

До меня стало доходить осознание того, что я не скоро покину эту камеру. Все было куда серьезнее, чем я предполагала. Кирон пристально наблюдал за мной.

— Хорошо, — наконец, сдалась я.

Кирон покинул камеру, вбивая каблуки сапог в каменный пол с такой силой, будто хотел проломить его. Я неохотно сняла свою одежду и облачилась в штаны и рубашку из грубой серой ткани. Кирон вернулся, когда я складывала свою одежду.

— Украшения тоже, — указал он.

Я сняла серьги, кольца и кулон. Кирона внимательно осмотрел меня и удовлетворительно кивнул. Он забрал мои вещи и оставил меня. Я опустилась на кровать и обхватила голову руками. В ней пульсировала боль после удара и от напряжения последних часов. Мной овладело отчаяние. Я действительно была под стражей в тюрьме инквизиции. Будоражащая энергичность схлынула, оставив после себя тугой узел тревоги. Я легла и закрыла глаза, гоня прочь самые мрачные мысли. Сон казался мне благословением, чтобы не думать о то, что меня ждёт, вот только он никак не шёл. Мне почти удалось забыться, когда дверь снова скрежетнула по полу. Кирон вошёл неспешно — прямо дива на сцене. Он поправил куртку и улыбнулся.

— Как поживаешь в новых апартаментах? Не слишком скромно?

Я села на койке, потёрла глаза.

— Если ты пришёл разыгрывать спектакль, я тебе не зритель.

Кирон подошёл ближе, его тихий голос намеренно приправленный хрипотцой, заставил дрожь отвращения прокатиться по моей спине: