Книга По праву крови, страница 53 – Ксения Родионова

Кирон наклонился, поднял браслет и положил его на койку, рядом с жесткой подушкой.

— Возможно. Профессиональные издержки, знаешь ли. Но я также — твой единственный зритель. И судья.

— И не мечтай! Я требую справедливого разбирательства и суда. Или Инквизиция поддерживает самоуправство?

Его фасад дрогнул, на миг промелькнуло сомнение, но он быстро совладал с собой. Он вдруг наклонился, будто подбирая невидимую нить.

— Суд? — его шёпот обжёг ухо. — Ты получишь свой суд. Вот только твой «защитник» Алькасар… Как думаешь, почему его кабинет теперь в западном крыле?

Мои колени подкосились. Отец Оливии перешёл в обвинители?

— Он подпишет твой приговор своими руками. А Оливия… — Кирон поправил обручальное кольцо. — … будет целовать их на свадьбе. А может быть… При счастливом стечении обстоятельств, её лучшая подруга сможет даже присутствовать на торжестве.

Я впервые не нашлась, что ответить. Если господин Алькасар в тисках контроля инквизиторов, у меня нет никаких шансов. Что у них было такого, чтобы переманить самого рьяного защитника справедливости в городе на свою сторону?

— Спокойной ночи, Анна. Сладких снов… пока они ещё возможны.

Когда дверь закрылась, я сползла на пол у стены и впервые за ночь заплакала.

Чтецы подтвердили, что содержимое тайника было в доме Демаре, но после исчезло. Намеренно или нет, Анна умудрилась спрятать документы так, что лучшие из Чтецов не смогли извлечь их обратно. Разговор с ней был утомительным: дерзкая и упрямая. Даже с её отцом было проще договориться, при всей его праведности. Эта же… как осколок стекла в ране. Осколок, причиняющий дьявольскую боль. Кто бы мог подумать, что она решится использовать магию крови в камере Инквизиции! Будет занятно сломить её боевой дух и погасить огонь в этих бесстыдных синих глазах.

— Капитан Кирон.

Мерный стук трости за спиной оповестил о приближении Дирака.

(Только тебя мне не хватало.)

Пришлось остановиться и повернуться, чтобы узреть его ненавистное лицо.

— Генерал Дирак, — я отсалютовал. — Чем могу служить?

— Мне доложили, вы задержали Демаре.

(Ну, конечно! Везде свой нос засунешь.)

— Да, генерал.

— Уже допросили?

Дирак всегда говорил нарочито ласково, и эта его манера повышать интонацию в конце фразы раздражала до зубовного скрежета. Кажется, даже штукатурка на стенах начинала крошиться от звуков его голоса.

— Мне так интересно, какие… откровения ты вытянул из этой мятежной птички. Говорят, она весьма… колючая, — пропел он с приторной сладостью.

(Колючая? Уж ты-то, гиена, знаешь толк в обламывании крыльев пташкам.)

— Допросы будут проводиться в установленном порядке, генерал. Пока что мисс Демаре предоставила нам, — я помолчал, — живописные детали своего упрямства.

Клак. Наконечник трости по камню. Шаг ко мне.

— Не затягивай, Кирон. Верни документы и передай тем, кому полагается. Тебе не по чину с ними разбираться. Слишком высокие материи для выскочки. Ты ведь помнишь, что случается с теми, кто лезет не в своё дело?

— О, помню, генерал. Помню каждый урок, — я постарался звучать не слишком мрачно.

(Я помню каждый твой «бесценный» урок.)

— Дело курирует генерал Гловер. И я обязан отчитываться исключительно перед ним.

Дирак приблизился ко мне почти вплотную и выпрямился. Даже с тростью, на которую ему приходилось опираться после того, как скверна эфирных изъела его правую ногу, он всё ещё сохранил ауру надменного превосходства. Его слова прокатились по узкому коридору, отскакивая от пятнистых серых стен.