Онлайн книга «Рапунцель: принцесса без башни»
|
Он говорил об этом так просто, так буднично, как будто описывал погоду за окном. А я пыталась осознать, осмыслить услышанное. И еще вот эта оговорка Сыча про «бывают причуды» – так, словно дом живой. Но даже если и так… Лишь с ним и компанией рыси Ронг жил здесь… Месяцы одиночества и ежедневной, смертоносной рутины. Каждая из тех зарубок на стене в его спальне была не просто днем, не просто ночью, а смертельной схваткой. Платой за победу над мятежниками. Я сидела, глядя на Ронга, и внезапно осознала всю глубину его одиночества. Он был окружен этим невидимым, звучащим миром, но в нем не было никого, кто мог бы разделить с ним его бремя. – Я надеюсь, что когда-нибудь зрение все же к тебе вернется, – тихо сказала я. Ронг усмехнулся. – Лекари тоже говорят, что надежда есть. Правда, так они говорят и безнадежно больным, над постелями которых уже склонилась госпожа Смерть. Чтобы каждый боролся до самого конца… Ибо порой упорство все же вознаграждается. – Ты очень упорный, – вырвалось у меня. – Буду считать это комплиментом, – хмыкнул Сыч. А я фыркнула, сознав, как двояко прозвучала моя фраза, и, поспешив сменить тему, спросила: – А как будет «комплимент» на горийском. Ронг с вдохом потянулся к кольцу… Урок иностранного начался. Только в этот раз для нас обоих. Маг отчего-то возжелал выучить тридивийский… На нем-то под конец вечера, сложив слова, которые по отдельности выпытывал у меня, Сыч произнес, с жутким акцентом: – Ты все еще можешь уйти отсюда… Я не сразу поняла смысл фразы и замолчала. Ну зачем он так! Хорошо же сидели… Говорили. Хоть и на куче языков разом, пытаясь найти общий… Сыч же воспринял мое молчание как свой лингвистический провал и, снова натянув кольцо, добавил: – Если боишься, что не знаешь горийского, возьми амулет… Пуни, поверь, слепой маг, за которым тянется шлейф из неуспокоенных душ – не самая хорошая компания для милой девушки… – С чего ты взял, что я милая? Или хотя бы симпатичная. Да я страшна, как сама бездна! – Ты лукавишь, – возразил брюнет. – Откуда знаешь? – спросила, не давая сбить себя с толку. – Я трогал твое лицо… Ты словно изящная ваза, утонченная, хрупкая… – Пальцы тебе солгали, – перебила я этого эстета. – Если я ваза – то разве что погребальная урна! – И все же, Пуни, подумай… Предложение было щедрым, наша разлука – неминуемой, но… Я решила дать себе этот месяц счастья. Или… уже чуть меньше. Число зарубок же на стене Сыча прибавилось. Но сколько-то еще осталось! Так что еще немного времени есть. Пусть оно будет нашим. А я в нем – счастливой! Дальше этого и не загадывала. Потому, выдержав небольшую паузу, ответила: – Подумала. Меня все устраивает. И дом, и его хозяин, и даже наглая пушистая морда… Не успела договорить, как Сыч непроизвольно почесал щетину. Вот гадство! Я же не про него! Хотя Ронг наверняка считает иначе. Я же ему днем попеняла на небритость и нестиранность. Поспешила пояснить: – Я вообще-то про рысь. Сыч сделал вид, что поверил. Вальпургия – что возмутилась. Но так напоказ, что сомнений не осталось: лукавит, пушистая паразитка. Ой как лукавит… – Значит, не уйдешь? – серьезно, как-то слишком серьезно уточнил Сыч. – А ты прогоняешь? – без обиняков уточнила я и сжала пальцы в кулаки. Если скажет «да» – соберу вещи и прямо сейчас двинусь в путь. Потому что будет больно. Не знаю, почему и как так получилось… Но точно будет! И я не хочу, чтобы Ронг видел эту мою слабость. |