Книга (У)дачный роман ведьмы, страница 52 – Катя Адлер

- Спасибо, - тихо говорит он, просовывая руки, как я недавно, и сцепляя ладони в замок на моей талии.

Так мы и стоим невыносимо длинные секунды в полутемном коридоре, глядя друг другу в глаза. Где-то там, в речной глубине его радужек, завораживающе скользят тени, увлекая за собой на самое дно. Почти забываю как дышать.

- У тебя необыкновенно красивые глаза. Никогда не встречал такого оттенка синего. Словно с капелькой фиолета, - едва слышно произносит Дэвид, притягивая меня чуть ближе, отчего наши бедра соприкасаются, вызывая у меня легкую дрожь и чувство томления внизу живота.

- Спасибо, - отвечаю, не узнавая своего голоса. – Это была твоя жена?

Мне нужно было что-то такое спросить, чтобы отвлечь его и себя от той химии, которая сейчас происходит между нами. И у меня получается. Дэвид разжимает руки, отпуская мою талию, закрывает входную дверь и досадливо морщится в ответ на мой вопрос.

- Бывшая жена. Мы в официальном разводе уже три года, а вместе не живем больше пяти лет.

- Я так понимаю, раньше мать не очень интересовалась Мэдди? Что сейчас изменилось?

- Хороший вопрос. Хотел бы я знать на него ответ, - говорит Дэвид, когда мы возвращаемся на кухню. – Я не верю, что Жаклин неожиданно воспылала материнскими чувствами к Мэдди. Ей по-прежнему плевать на дочь, но зачем-то она ей нужна. Знать бы еще, зачем. И хорошо бы до суда.

- Летта! – девочка с разбега кидается мне на шею. – Я знала, что ты придешь!

- Оу, Мэдди! Какая ты тяжелая. Вот что ни говори, а в тебе явно есть что-то от гномов! – смеюсь я, обнимая девочку.

- Ты пришла меня учить кулинарии? Скажи, что да!

- Да!

- Ураааа! – Мэдди хватает второй фартук. – Это мне?

И едва я успеваю кивнуть, она уже надевает его, радостно улыбаясь и пытаясь всунуть руки в муку.

- Стоп! Сначала вымой ладошки и пальцы! Только чистыми руками можно что-то готовить! – указываю пальцем на кухонную раковину.

- А мне дадут фартук? Я тоже хочу поучаствовать, - немного насмешливо спрашивает Дэвид, обжигая черными зрачками прозрачных глаз.

- Увы! У меня только два, - сообщаю ему, смеясь и доставая из миски часть теста.

- Папа! А давай ты будешь, как официант в кафе. Помнишь, в итальянском? – видя, что Дэвид не понимает, о чем речь, Мэдди хватает полотенце, вытирает об него руки и тут же принимается, высунув язык от усердия, повязывать ткань вокруг талии отца.

А потом мы все втроем принимаемся за дело. Решаем делать печеные пирожки. Пока я леплю красавцев, Мэдди накручивает каких-то ежей, а Дэвид – уродцев-гоблинов. Перемазанные мукой и абрикосовым сладким соком с хохотом загружаем разнокалиберные пирожки на противень и отправляем загорать в духовку. А через пятьдесят минут, пока выпекается вторая порция, обжигая рот, едим сладкие пирожки, пачкая соком стол и полы в кухне.

Пока дожидаемся второй порции, Мэдди засыпает за столом, уткнувшись лбом в кучку муки. Тихонько посмеиваясь, Дэвид переносит ее в спальню. А когда возвращается, я как-то неожиданно остро понимаю, что мы остались одни, а на дворе ночь и мне давно пора домой. Схватив прихватки, вытаскиваю готовые пирожки и соображаю, как бы побыстрее слинять домой, но так, чтобы это не выглядело бегством.

- Дэвид…, - я поворачиваюсь спиной к столу и внезапно оказываюсь лицом к лицу с соседом, который, оказывается, стоял за моей спиной, - поздно уже. Я, пожалуй, пойду.