Книга Связанная василиском, страница 36 – Эми Райт

— Что случилось? — вопрос Тэмсин возвращает меня к моменту с ней. Я сосредотачиваюсь на ее теплой руке в моей.

— Я спрятался прежде, чем он смог меня увидеть. Однако он знал, что я был там. Не было никакого смысла отрицать это. Поэтому я заговорил с ним. Сказал ему не искать меня. Я не мог объяснить почему.

Я качаю головой. Казалось, что пересказывать эту историю будет гораздо печальнее. Вместо этого я ловлю себя на том, что улыбаюсь, вспоминая долгие разговоры до поздней ночи. Тоска, которую я чувствовал, желая прикоснуться к нему. Но, конечно, это была моя проблема. И его погибель.

Уже почти рассвет. Я стал беспечным. Я переваливаюсь через подоконник и бесшумно проскальзываю в его комнату. Его мягкое дыхание успокаивает меня. Наклонившись, я подбираю с пола его сброшенную одежду. Я прижимаю ее к лицу и пробую на вкус. Мои члены шевелятся. Он оборачивается, зовет меня, и я спешу прочь.

— Я не привык, чтобы мне отказывали.

Тихий смех Тэмсин заставляет меня осознать иронию того, что я говорю ей это.

— Значит, мало что изменилось, да? — она подталкивает меня локтем.

— Боюсь, что нет.

— Хэй. Извини. Я не хотела, чтобы тебе было хуже.

Я вздыхаю.

— Хотя ты права, — она права, не так ли? Даже сейчас, сотни лет спустя, я не стал мудрее. Я контролирую себя не больше, чем тогда. — Однажды ночью желание к нему стало для меня слишком сильным. Я пробрался в его спальню. Он был там, лежал на спине и так мирно спал. Так прекрасен. Совсем не похож на тебя, но в то же время так похож. Яркий. Прелестный.

Тэмсин открывает рот, чтобы заговорить, но мне нужно закончить историю. Я нежно прикрываю ее рот кончиками пальцев.

— Я каким-то образом разбудил его. Коснулся его. Что-то задел. Я забыл. Все, что я помню, это то, что его прекрасные глаза открылись и тень улыбки пробежала по его лицу. Тогда… — я замолкаю, убирая руку от ее рта, чтобы жестом указать нам за спину, на подвал. — Ты видела, — мой голос звучит сдавленно.

Тэмсин обнимает меня за талию и прижимается головой к моей груди.

— Прости.

Я окоченел. Дело не только в холоде, но и в чувстве вины. Я не заслуживаю ее жалости. Я не могу обнять ее в ответ.

— Мне не следовало ухаживать за ним. Мне нужно было оставить его в покое.

— Или, может быть, тебе следовало сказать ему, кто ты. Чтобы он знал.

— Это защитило тебя? — я снова вспоминаю, как она дотянулась до моих очков, дико размахивая руками, отбиваясь. Мое сердце падает в груди свинцовой тяжестью. Я не знаю, чего я добивался, приведя ее сюда. Полагаю, хотел убедить ее, что я опасен. Если уж на то пошло, я думаю, что убедил себя, что не могу заполучить ее. — Защитит это тебя сейчас?

— Это другое.

— Неужели? — заставляя свой хвост выдержать мой вес, я поднимаюсь с сиденья. Ее руки соскальзывают с меня, и я мгновенно скучаю по ее теплу. — Не могу поверить, что не понял этого до сих пор. Мне очень жаль. Все это было ошибкой. Я позвоню водителю, чтобы он отвез тебя домой.

— Эрсерро, я не это имела в виду.

Я отворачиваюсь от нее, отказываясь смотреть. Я не могу обладать ею. Я не могу поверить, что был настолько глуп или слаб, чтобы думать, что смогу.

Вместо того, чтобы помочь ей вернуться в дом, я убегаю как трус, не оглядываясь.

Я вызываю своих сотрудников и отправляюсь в городскую квартиру, чтобы мне не пришлось оставаться одному в холодном особняке с призраком моей вины, бродящим по подвалу.