Книга Принцесса из эры динозавров, страница 137 – Катерина Калюжная

– Духи ядра, Зло… Красивые слова и не более. Печати, если они существуют, держатся миллионы лет, с чего бы им перестать выполнять свою функцию именно теперь? А если это произойдет, то вы, с твоих же, Хелен, слов, ничего не сможете изменить даже втроем. К тому же Кирвил – новорожденный младенец. Так какой прок от всего этого?

– Дети растут, – пожала плечами Элайн. – И растут быстро. Кирвил станет мужчиной, встретится с Сафирой, его память вернется. Они снова будут вместе и родят детей, которые тоже вырастут.

– А что это изменит для тебя? Он один, а вас двое, – зло кинул Бен, все больше раздражаясь от молчания Сафиры.

Он так и не поверил до конца тому, что ему говорили. Знал, что ему не врут, но не принимал правды. Ему нужны были еще доказательства, что-то более ощутимое, нежели знание истории и демонстрация силы. Но даже тогда он сомневался, что найдет в себе силы отпустить эту женщину, в хрупком теле которой для него был сосредоточен весь мир.

– У них родятся дети. И среди них будут сыновья, которые тоже в свой срок станут мужчинами. Один из них женится на мне.

– Как все продумано!

– У нас были миллионы лет, чтобы решить все вопросы и предусмотреть все проблемы, какие только могут возникнуть. Если наступит день, когда печати истончатся, мы будем готовы встретить духов во всеоружии.

– Бен… – Сафира хотела что-то сказать, но не знала что. – Послушай, так должно быть. Мне, правда, жаль, что так вышло. Мне жаль, что я позволила тебе полюбить себя. Я не хотела разбить тебе сердце. Но иначе нельзя. Миллионы лет я жила надеждой на этот вот день, и ни ты, ни я, ни Эл не можем изменить того, что предначертано.

– Я вам не верю! – крикнул Бен. Его душу разрывало на части. Безжалостная рука поворачивала невидимый кинжал, вонзившийся в его грудь. – Это все похоже на бред сумасшедшего. Если хочешь бросить меня, я не стану тебя останавливать. Только не надо сказок.

– Это не сказки, Бен, – Сафира готова была заплакать, но не могла позволить себе подобной роскоши. Слезы туманной пеленой застилали ее глаза, но не выливались наружу. – Идем, я кое-что покажу тебе.

Бен послушно, словно ребенок, поплелся за женой. Запал, заставлявший его минуту назад кричать, пропал. Энтузиазм, который он испытал, соприкоснувшись с тайнами, похороненными в глубине веков, отозвался щемящей болью. Пустота сменила любовь, ради которой, не отдавая себе в этом отчета, он жил последние пять лет. Элайн встала и пошла следом за хозяевами особняка. Она догадалась, что хочет сделать Сафира, и не желала оставлять подругу одну.

Сафира прошла по светлому коридору до комнатки, которую использовала как личный кабинет. Дверь тихо скрипнула, пропуская их внутрь. Миссис Берроуз не стала зажигать лампы, заменив их разноцветными магическими светильниками, которые по ее мысленному приказу теперь кружились под потолком, давая ровный, чуть желтоватый свет.

Отодвинув картину, висевшую на стене, она дрожащими пальцами набрала код на сейфе, попутно снимая защитные чары, которыми окружила свое главное достояние, чтобы никто посторонний не мог проникнуть в ее тщательно оберегаемую тайну. Бен стоял за спиной жены, ожидая того, что должно было произойти. Сил спорить с судьбой у него не осталось.

Из сейфа на свет появился большой ларец. Инкрустированная драгоценными камнями резная крышка была выделана величайшим мастером, знатоком ювелирного искусства. Этот шедевр стоил больше всех сокровищ, хранившихся в разных музеях мира. Сафира поставила ларец на стол и повернулась к мужу. В ее глазах застыла просьба.