Книга Пыль у дороги, страница 74 – Алёна Рю

– Как чего? Нравишься.

– Тогда почему сидит? У меня ценник, конечно, не пришит, но знает же… Хотя, – она поморщилась. – С ним вот, наверное, не стала бы.

– Из-за Тирка?

– Да не, – она махнула рукой. – Просто он лекарь.

– То есть не мужик, что ли? – усмехнулась женщина.

Не успела Нашта ответить, как дверь во двор распахнулась, и в кухню ворвался ночной ветер. На пороге, согнувшись и дыша, как загнанная лошадь, стояла Эри.

– Ой ты, батюшки! – воскликнула кухарка.

Нашта соскочила со стола.

– Риа! Что случилось?

– Хэ-э, – выдохнула она. – Там на меня... хэ-э… напали.

– Тише-тише, все хорошо, присядь.

Нашта осторожно поддержала ее за локоть. Эри с усилием выдохнула, стараясь успокоить стучавшее, как барабан, сердце.

Когда она добралась до Ланкаса, было около полуночи. Улицы обезлюдели, но окна в домах еще светились. Она брела по переулкам, еле передвигая ноги. От света фонарей на стенах домов плясали кривые тени. Перекрестки сменялись темными подворотнями.

Миновав еще несколько проулков, Эри остановилась. Ей показалось, что эту статую она уже видела.

– Заблудилась? – послышался из-за спины мужской голос.

– Да, – она обернулась. – Вы не скажете, далеко до таверны «Орлиный глаз»?

Незнакомец оказался на голову выше нее, с взлохмаченной темной шевелюрой и кольцом в левом ухе, блестевшем на свету.

– А тебе туда не нужно, – он покачал головой и облизнул губы.

– Нет, мне очень нужно, – постаралась не испугаться Эри. Может, сумасшедший? Потому и кольцо носит.

– Отдавай кошелек, и можешь идти куда хочешь.

– Что? – Эри попятилась.

– Глухая, что ль? – крикнул он. Уши больно кольнуло.

– У меня ничего нет, – протараторила она.

– Может, мне самому поискать? – он выбросил вперед руку и схватил ее за горло.

Эри закашляла. Брыкаясь, вцепилась ему в запястье, попыталась оттащить.

Разбойник прижал ее к стене и принялся шарить по карманам. А она даже закричать не могла. Только беспомощно хрипела, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. Мужчина бесцеремонно похлопал ее по груди и выудил из-за пазухи мешочек с монетами – всё, что она честно заработала у Элисон. От обиды внутри все заклокотало.

Разбойник вскрикнул и, выпустив ее, отшатнулся. Его левый рукав пылал огнем. Он попытался сбить пламя и, швырнув ей обратно кошелек, убежал в подворотню.

Эри услышала поток ругательств, в котором явно разобрала только «ведьма». Неужели это опять произошло?

Напуганная не меньше разбойника, она рванула прочь от этого места. На этот раз таверна нашлась на удивление легко.

– Слушай, ты эту свою беготню прекращай. Тебя неделю не было, – пожаловалась Нашта. – Я чуть с ума не сошла. А теперь вот по переулкам шляешься. Хорошо, что легко отделалась.

– Вообще-то, – возразила не без гордости Эри, – я смогла за себя постоять.

– Ага, конечно, – усмехнулась кухарка. – Скорее поверю, что этот пьянчуга еле на ногах держался...

– Знаешь что, – вмешалась Нашта. – Тебе надо ванну принять, и вообще пошли наверх, – она потянула Эри за рукав.

Та открыла было рот, но рыжеволосая не сдавалась.

– Пойдем-пойдем! – забыв об отбивной для Загира, она прихватила с полки бутылку и увлекла за собой на второй этаж.

Сколько Эри видела, в комнате Нашты никогда не было порядка. На двуспальной кровати валялся скомканный плед. Шкаф в углу был приоткрыт, из-за поцарапанной дверцы торчал краешек платья. Прикроватный столик был заставлен баночками и пузырьками, между которыми, как ящерица меж камней, притаилась одинокая перчатка. Справа от двери стояло овальное зеркало в раме, с которого свисали бусы и подвески на шнурках. Стекло было пыльное, в точках, как будто в него каждый день плевали. Одна штора на окне была задернута, другой недоставало нескольких крючков. Но вечером, в свете канделябра, комната казалась даже уютной, обжитой.