Книга Солнце и снег, страница 130 – Алёна Рю

– У тебя такой шикарный дом, конюшня, сад, а ты говоришь о везении. Не в карты же ты все это выиграла!

– Это не мой дом, – ответила Розалина. – Это вообще не дом. То есть, конечно, он был им, но теперь… Впрочем, так просто и не объяснишь.

Они поднялись на крыльцо двухэтажного особняка. Стоило войти в прихожую, как в нос ударил запах трав и настоек.

«Как в лечебнице», – подумала Мина.

– Раздевайтесь, и пойдемте на кухню. Я все расскажу, – Розалина погладила девочку по голове. Та едва не зажмурилась, как довольная кошка. Волшебной красоты снег остался на улице.

Повесив куртки, они прошли в большой зал, где стоял длинный обеденный стол и с десяток человек поглощали завтрак, стуча ложками. Розалина подошла к стойке слева и взяла миску. Дальше путь лежал к полной женщине в переднике, разливающей из котла жидкую кашу. Мина с матерью следовали за ней.

Получив порции, они устроились вместе с остальными за общим столом. Завтрак не выглядел аппетитным, но за время пути Мина проголодалась, да и считала себя слишком взрослой, чтобы привередничать.

– Я ушла тогда из Оту, – после паузы начала Розалина, – даже не зная, куда направлюсь. Но ты понимаешь, Хриз, после случившегося нельзя было оставаться. Я решила, что мир достаточно велик, чтобы попытаться начать жизнь сначала. Я долго скиталась по дорогам и селеньям, мне встречались самые разные люди. Одни давали кров и еду, другие пытались причинить вред. Но за те восемь месяцев, что я бродила по стране, я узнала больше, чем за всю жизнь. В конце концов, дорога привела меня в Раунфорт. Большой красивый город, меньше, чем Толлгард, но гораздо чище, проще и серьезнее. Люди там жили в основном работящие, ремесленники и торговцы, но было немало художников и ученых. Я до сих пор скучаю по той жизни.

– Тогда почему уехала? – поинтересовалась Хризалина.

– Не спеши, расскажу по порядку, – улыбнулась ее сестра. – В Раунфорте я вышла замуж.

Мина оторвалась от тарелки и с интересом взглянула на нее.

– Замуж? – удивилась Хриз.

Роза кивнула.

– В Раунфорте не было прошлого, за которое можно презирать. Я встретила человека, мы полюбили друг друга и поженились. Он помог мне поступить в школу при Раунфортской лекарской академии, хотя сам от врачевания был далек. Он занимался торговлей, часто уезжал в Толлгард и другие города, мы не виделись неделями, но благодаря его ремеслу я никогда ни в чем не нуждались. Я могла отдаться занятиям целиком и через книги заглушить боль разлуки. Я верила, что мы работаем на общее благо, на нашу семью. Но в итоге нас разлучило не торговое дело и не его отъезды, а то, чему я решила посвятить жизнь. После школы я устроилась сестрой в лечебницу при академии и за несколько лет стала старшей. За это время я привыкла к людям, к другим сестрам и лекарям, мы срослись, стали почти что одной семьей. Ведь в нашем деле у людей нет друг от друга секретов, как нет стыда или смущения. Единственное, что было для меня важнее, – это любовь к мужу.

Она остановилась, чтобы перевести дыхание. Мина заметила, что остальные поглядывали в их сторону с любопытством.

– Но когда пришла война, – продолжила Розалина, – мир вокруг начал рушиться. И вместе с ним разрушился мир и внутри нас. Муж занялся поставкой провизии в ряды армии, лекарей-мужчин призвали на фронт, а я вместе с остальными женщинами должна была сидеть и ждать. Ждать и надеяться. Надеяться и страдать от собственной бесполезности. Раунфорт далеко от границы, к нам со всех концов Лансии прибывали беженцы, в лечебницу иногда привозили раненых с фронта, но большинству уже нельзя было помочь. Я собрала наших женщин и предложила отправиться туда, где горячо, где идут бои, и где мы можем организовать лечебный пункт и помогать нуждающимся вовремя. Несколько человек согласилось. Мы собрали все необходимое, даже нашли этот дом, который раньше принадлежал семье моей подруги, и уже готовы были отправиться, как муж резко выступил против. Мы почти не виделась в эти дни, но когда он узнал о моей затее, то сильно разозлился. В общем, он не понял меня, а я не поняла его. Впервые в жизни.