Книга Огненный поцелуй для Снежинки. Возлюбленная Феникса, страница 45 – Алёна Рю

Несмотря на внешнюю привлекательность, Окрам не заставлял мое сердце трепетать.

– Ты не хочешь, – повторил он за мной. – Но ты должна. Если не ради меня, то ради себя.

– Ты мог бы сказать конкретно, что именно я должна вспомнить?

– Вспомнить недостаточно. – Он снова вздохнул. – Ты должна стать собой. Сколько бы я ни описывал, кем ты была, это не поможет, пока ты не ты.

Это мне, конечно, никак не помогало, но расспрашивать дальше было опасно. Вдруг я и правда пробужусь и потеряю себя настоящую?

Мне захотелось попросить его передать Марко, что я скучаю, но я удержалась. Сопротивляться огневику и без того было сложно, временами неимоверно, и что будет, если он узнает, что моя выдержка висит на волоске, я не представляла. Мы бросимся друг к другу в объятья, начнем целоваться, как безумные, а феникс этим воспользуется и снова попытается на меня воздействовать. Сейчас он сильнее, я чувствовала. И риск, что он меня все же пробудит, только возрастал.

До начала практики оставалась всего пара недель. Сдадим сессию, а потом Марко уедет. И я наконец выдохну.

Марко

В храме пахло свечами. Всегда любил этот запах и мягкий золотистый свет, отражавшийся от скульптур богов и цветных витражей на стрельчатых окнах. А еще тихую, обволакивающую атмосферу. Казалось, храм – единственное место в мире, где не может произойти ничего плохого.

Наше с отцом появление жрец Орлион воспринял с некоторым удивлением и, когда отец объяснил, что дело в карточном долге, удивился еще больше.

– Не ожидал. – Он качнул головой. – Но храм, конечно, лучшее место для борьбы с пороками.

Первым делом он предложил мне исповедаться, и это были самые некомфортные пятнадцать минут моей жизни. Я старался не врать, просто недоговаривать, но после все равно чувствовал себя лжецом и сволочью. На грязную работу согласился легко. Тем более в храме она была не такой уж грязной.

Нужно было вычищать подсвечники от воска, протирать пыль и мыть полы. Ничего сложного. Труднее было избегать расспросов, когда Орлион звал на совместную трапезу. Даже несмотря на все объяснения, он не поверил, что я так просто влез в карточный долг, и пытался раскопать, не лежало ли за этим что-то глубже. И он, конечно, был прав. Только я не собирался открываться.

«А мне здесь нравится, – замечал Окрам. – Это место силы. Тут и ощущаешь себя по-другому. Словно… – Он не сразу подобрал нужное слово: – на месте».

Наши с Одри подозрения, что спиритиды были правы и Окрам – на самом деле Пирр, только усиливались. Выбрав удобную минуту за очередной совместной трапезой, я решил расспросить о сектантах самого жреца.

– Ваше Святейшество, скажите, а вы слышали о спиритидах? – поинтересовался я.

Жрец сдвинул брови.

– А где о них слышал ты? – спросил он вместо ответа.

Я пожал плечами, стараясь выглядеть непринужденно.

– Читал в библиотеке. Они утверждали, что якобы боги – это те же духи.

– Ересь. – Жрец едва дал мне договорить. – Духи – всего лишь их создания. Боги намного могущественнее любого духа. И то, что ты в этом сомневаешься, не может не настораживать.

– Я лишь проявляю любопытство, – возразил я.

Орлион нахмурился еще пуще.

– Марко, я думаю, что простой работы, на которую отправил тебя отец, будет недостаточно. Ты потерял веру и поэтому увяз в азартных играх. Скажи, что случилось с твоим запястьем? – он посмотрел на мою руку, закрытую черной повязкой, а затем перевел взгляд на меня. Теперь на его лице отражалось неподдельное беспокойство. – Ты не пытался… убить себя?