Книга Кромешник и его светлое чудо, страница 50 – Лана Ежова

Слабость все сильнее разливалась по телу, удерживая в постели.

Не люблю болеть. Особенно ненавижу простуду, от которой мне не помогают ни артефакты, ни заклинания целителей. Такое вот чудное наследие далекого предка, который был оборотнем с Седого материка, как утверждала семейная хроника. Не таким, как оборотни в Давелии, но вроде бы тоже из кошачьих. И пускай пришлый потоптался в нашем роду давно, последствия вылезают до сих пор. Если Виоле достались плюшки в виде тонкого обоняния, бесценного в профессии кулинарного мага, то мне не только оно, а еще и невосприимчивость к некоторым полезным заклинаниям. Я могла не бояться какой-нибудь убийственной заразы, вроде желтого мора, но зато с ног надолго валила обыкновенная простуда.

Единственное спасение – сон и укрепляющие зелья.

Последних у меня сейчас нет. Может, тогда поспать еще? К тому же рано.

Жаль, Барт где-то бегает, а так бы обняла его…

* * *

…Украшенный гирляндами из цветов и магическими желтыми фонариками, город прощался с летом ярко, отчаянно, будто оно не вернется в следующем году.

Та, что вчера выказывала ему особое внимание, сейчас кружилась в объятиях другого. Красавица смеялась беззаботно, откидывая назад голову, демонстрируя беззащитное, тонко очерченное горло. Пламенная девушка, прямая в своих желаниях и поступках… Жаль только, чересчур ветреная: недавно улыбалась ему, а теперь – другому. Ярко-желтый цветок, его подарок, давно выпал из ее волос и затерялся в пыли под ногами танцующих горожан.

Девушку-огонек увлек партнер по танцу к щедро накрытым столам – князь не скупился, и они ломились от угощения, порой в прямом смысле слова не выдерживая обилия блюд и локтей.

Ан нет, не туда направилась смеющаяся парочка.

Снедаемый темным подозрением, он превратился в их тень.

Девушка смеялась звонко, переливчато. Ее спутник откровенно наслаждался моментом, любуясь веселой красавицей.

Он бы тоже любовался, если бы не ревность. Она грызла изнутри, заставляя злиться на обманщицу. Легкая, как ветер, пылкая, как огонь. Чересчур! Легкомысленная, непостоянная, неверная, быстро о нем забыла, увлекшись другим…

Парочка, воркуя, шла в сторону реки, углубляясь в лес. Для чего? Для чего они удаляются от людей и оборотней с тонким слухом? Он хотел знать, как далеко зайдет девчонка, еще вчера заверявшая, что думает только о нем.

Ревность, переплетясь с обидой, подгоняла его огненной плетью. Смешно, но он крался за ними, как неуверенный в себе юнец. Впрочем, он и есть глупый юнец.

Плющ ловчей петлей обхватил ногу. Чуть лоб не расквасил о ствол корявого сизого клена! Пришлось повозиться, чтобы бесшумно отцепить навязчивое растение от одежды.

Слишком долго и медленно возился – он потерял свою цель.

Где они? Куда повернули?

Впереди шумела в каменном ложе река, отсекая часть звуков.

Ему пришлось постараться, чтобы отыскать уединившуюся парочку.

Стон удовольствия – ее нежный стон – плеснул в душу кипятком. Чем они там занимались?!

Больше не переживая, что услышат, бросился на провокационный звук.

Другой целовал его огненную девушку, прижимая к дереву. И она не сопротивлялась, значит, разрешила. И этому тоже.

– Удовольствие не важно, где и с кем, лишь бы удовольствие? Да, милая? – спросил он студено.

Спина целующего мужчины напряглась.