Книга Наследие, страница 113 – Джой Моен

Сглотнув и убедившись, что Густав ее слушает, Элисон продолжила:

— Орден был основан в Палестине в 1098 году и принимал в свои ряды больных проказой рыцарей. Стоит ли говорить, что отряды таких воинов с поднятыми забралами наводили ужас на окружающих, боящихся подхватить заразу? Но разумеется меч не может принадлежать кому-то из них, не может даже относиться к тому периоду, — Элисон нетерпеливо побарабанила пальцами по столу в поисках ответов. — Судя по библейским цитатам, мечу, имени Исайя, которым он себя именует... Что если убийца видит себя неким прокаженным отважным рыцарем, что совершает благие деяния в честь Господа? Но чем провинилась наша семья, что он так отчаянно пытается стереть ее с лица земли, лишив главного — женской способности к продолжению рода? Почему именно в нас он видит зло, с которым должен бороться?

В кабинете воцарилось молчание, и вопросы повисли в воздухе. Элисон не ждала объяснений. Изложив свою теорию, скорее для себя, чем для ушей суперинтенданта, она немедленно протянула ему меч и сняла перчатки, собираясь уходить. Ей надо было обдумать все, что удалось узнать, постараться увидеть картину целиком, влезть в голову тому ненормальному, что возомнил себя святым мстителем. Но, приняв меч из ее рук, Густав замер, не давая женщине выйти из-за стола.

— «Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные», — процитировал Густав, не сводя глаз с меча в руках.

— Подходящая цитата, но совсем не из той Библии, что предпочитает убийца, — нахмурилась Элисон и открыла рот, чтобы задать вопрос, но Густав перебил ее.

— Меч в данном случае упоминается не как клинок, способный разить плоть. Под ним Павел понимает меч невещественный, духовный, который «проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные», — продолжил свою мысль мужчина, снова цитируя отрывок из тех же строк. — Что если именно это хотел сказать нам убийца? А может он получил клинок от кого-то и даже не ведает, что он поддельный?

— Не знала, что вы верующий, — сказала Элисон и сглотнула. — Цитировать Библию способен не каждый.

— И все же вы узнали строки, а значит я не одинок, — улыбнулся Густав и пожал плечами. — Я человек старой закалки, в моем детстве не было разделения на верующих и не верующих, да я и не уверен, что оно есть сейчас. Мы принимали то, чему нас готовы были научить и искали смысл в мелочах, открывая им сердце. Запомнить строки не так уж сложно, гораздо важнее научиться понимать, что они означают. Просто кто-то привык хранить истину внутри.

По спине Элисон пробежал холодок, и ей стало неуютно в этой маленькой комнате, наполненной напоминаниями о месте преступления. Она мгновенно пожалела, что в полицейском управлении так тихо, и постаралась взять себя в руки, натянув на лицо улыбку. Густав по-прежнему не сводил глаз с меча, что волновало ее сильнее с каждой минутой, и чтобы хоть как-то освободить себе путь к отступлению, она попросила первое, что пришло ей в голову:

— Вы не могли бы угостить меня кофе? Все эти исторические изыскания отнимают столько сил.

Словно пробуждённый ото сна, Густав наконец выпустил меч из рук и положил его обратно на стол.