Книга Сердце шута, страница 102 – Кэтрин Болфинч

Что я здесь забыл?

Этот вопрос все крутился в голове навязчивой новостной лентой, от которой я не мог избавиться. А потом я вспомнил ее слезы и, пересилив себя, постучал.

С той стороны раздались шаркающие шаги, дверь открылась, а на пороге возникла Анабель с растрепанными волосами, покрасневшими глазами и мокрыми щеками. Так и хотелось прижать ее к себе, успокоить, сказать, что все будет хорошо, но я только сунул руки в карманы брюк и отвел глаза.

– Привет.

– Ты? – шмыгнула она, утерев щеки рукавом кардигана.

– Ну я, да. – Разочарование кольнуло где-то внутри. – Конечно, я не жду, что ты кинешься мне на шею, но когда ты в последний раз спала?

Она глупо моргнула, будто пыталась понять, что я спрашивал. Сердце сжалось от того, как сильно хотелось спрятать ее на своей груди и дать отдохнуть. Ана выглядела изможденной, уставшей и на грани срыва. Ужаснее был только ее взгляд, когда она увидела меня в клубе.

– Вчера?

– Мне плевать, что ты обо мне думаешь, – конечно, я врал. Мне хотелось, чтобы она думала обо мне так же, как я думал о ней, чтобы она чувствовала то, что чувствовал я. Хотелось, чтобы она посмотрела на себя моими глазами и поняла, насколько прекрасна даже в потрепанном кардигане и в заляпанной футболке.

Я шагнул в квартиру, закрыл за собой дверь, сдвинув Анабель дальше по коридору.

Генри все еще плакал, надрываясь так сильно, что уши непроизвольно начинали болеть. И как она еще держалась? Неудивительно, что Ана решила позвонить красотке. Я бы сошел с ума в первые пять минут.

Я молча прошел в комнату и взял Генри на руки. Анабель даже ничего не говорила, молча села на кровать, наблюдая за тем, как я медленно покачивал Генри одной рукой, пока другой пытался подхватить бутылочку.

– Сиди, – буркнул я, заметив, что Анабель собиралась подняться. Девушка послушно села, опустив ладони на колени. Темные круги под глазами выделялись даже в темноте.

– Я перепробовала все, – шмыгнула она, глаза снова наполнялись слезами. – А он все никак не хотел спать. Боже, я ужасная мать, даже с ребенком справиться не могу. – Ана, уже не скрываясь, плакала, а я с силой сжимал зубы, чтобы не кинуться успокаивать ее. Я ведь обещал самому себе, что буду держаться от нее подальше, что не подвергну ни ее, ни Генри риску, но какого-то черта торчал здесь.

– У всех бывает, с Генри будет происходить и не такое, так что не нужно плакать. Ты не плохая мать, – скупо припечатал я, покачивая малыша. Он затих, но еще изредка всхлипывал, медленно проваливаясь в сон.

В комнате повисла тишина. Анабель больше не плакала, Генри тоже, а я не находил слов. Да и что можно сказать? Я собирался уйти сразу, как малыш уснет.

Анабель не сводила с меня глаз, будто думала, что стоит ей моргнуть, как я растворюсь прямо в воздухе, а Генри снова разразится слезами. Я плавно покачивал его, держа бутылочку.

– Знаешь, – тихо проговорил я, мельком глянув на нее. Ана встрепенулась, все же моргнула и уставилась на меня с еще большей внимательностью. – Тогда в клубе…

– Не нужно, – резко оборвала она, выставив руку вперед. Я поджал губы.

– Ничего не было, – все же закончил я. – Она как раз уходила, когда ты пришла.

– То есть мне следовало прийти чуть позже? – язвительно хмыкнула Анабель, сложив руки на груди. Я закатил глаза, отставив бутылочку в сторону.