Книга Сердце шута, страница 72 – Кэтрин Болфинч

Аарон не проронил ни слова, даже Генри перестал плакать.

– Убей меня, – прошептал я еще раз, сильнее вжимая дуло в футболку. Тайфун покачал головой, затем с силой отпихнул мои руки.

– Не дури, Хорхе, ты все равно мой брат, я все равно верю тебе, и я бы врезал за такие слова, но тебе и так досталось, – строго сказал он и обнял меня, пачкая идеально белую рубашку в крови, прижимая к себе так близко, что на секунду я потерял возможность дышать. Это было что-то сложнее, сильнее и выше меня. Я все еще ощущал слезы на щеках, металлический запах крови и парфюм Аарона. Я будто бы был дома, а внутри меня одновременно разверзлась черная дыра и разлилось тепло. Не знаю, что нужно чувствовать в такие моменты. – Пойдем домой, хорошо? – тихо, словно у ребенка, спросил он, отстраняясь. Аккуратно огладил мои щеки, стирая кровь, непривычно мягко улыбнулся, возвращая меня в то время, когда мы были детьми, я разбивал коленки, а он обрабатывал их йодом и причитал.

Аарон поднял меня на ноги, голова безумно кружилась, взгляд казался мутным, пространство вокруг бегало. Он поддерживал меня, позволяя идти самостоятельно. Я увидел Луизу, которая улыбалась так же мягко, как Ар несколько секунд назад. Анабель стояла рядом, прижимая Генри к груди. Что-то при виде нее кольнуло, я не думал, что такое возможно, но… возможно. Стало больнее.

Она явно хотела что-то сказать, но я просто прошел мимо, даже не взглянув на нее. Не думаю, что смог бы выдавить из себя хоть слово, и это не потому, что я был избит, потому что не нашел бы слов. Я не знал, как относиться к этой ситуации и… к Анабель, и я не хотел об этом думать, пока мои мозги явно не в лучшей форме.

Я сжимала проклятый телефон в руке. Он будто накалился, причиняя ощутимый дискомфорт. Сердце колотилось так громко, что казалось, отражалось эхом от стен крохотной ванной комнаты. Тело дрожало, и совсем не от холода. В голове все еще набатом стучали слова человека, который похитил моего ребенка, черт возьми!

Может быть, я не самая лучшая мать. Может быть, я оставляла его у тети покойного мужа, но я все равно его любила, все равно за него боялась. Особенно сейчас, когда не знала, что будет дальше, где он и что с ним.

Всего лишь одно условие. Я не должна мешать. Я не должна предупреждать Хорхе о том, что за ним идут.

Я зажмурилась, приложила руки к груди, пытаясь запихнуть все свои чувства назад. А они, казалось, пробивали себе дорогу прямиком из души, норовя вывалиться под ноги, чтобы быть замеченными. Но я не позволяла себе такой роскоши, вышла из ванной, сжимая руки в кулаки и желая, чтобы все оказалось просто сном.

Но Хорхе действительно стоял около плиты, солнечные лучи действительно прорывались сквозь короткие занавески на кухню, а я действительно собиралась предать его. Предать человека, который мне искренне нравился, чтобы спасти сына. Разве я могла поступить по-другому?

– Прости, – не сдержавшись, прошептала я. Безумно тяжело держать язык за зубами, когда наблюдала за тем, как он шептал под нос легкую мелодию, как притопывал ногой, качая головой, пока по кухне разносился запах свежесваренного кофе.

Это все слишком невыносимо. Слишком. Я не выдержу боли, разрывающей изнутри. Она мешалась с самым настоящим ужасом, заставляла плакать, едва сдерживая хрипы и желание кричать.