Книга Проигранное желание, страница 24 – Кэтрин Болфинч

Ночевать вне своей квартиры, кровати и прочих прелестей уже лет пять казалось худшим решением, которое я только мог принять вечером накануне.

Утро в такие дни всегда выдавалось тяжелым — проснуться не в своей постели, кутаясь в чужое одеяло, пахнущее не тем кондиционером для белья, не принять душ как следует и натянуть вчерашние вещи, по которым уже плакала стирка. Но, кажется, план с моей ночевкой у родителей был тщательно спланирован, потому что при виде бокала я даже не задумался о том, что мне предстояло сесть за руль. А когда опомнился, то стало немного поздно. Я не сторонник нарушать правила таким образом. Правда, из-за этой стороны моей личности пришлось встать на два часа раньше, чтобы не пересечься с отцом и не застать всех собирающихся на работу из пригорода.

В городе я уже был через полчаса. Возле подъезда снова встретил Ротчестер, у которой, клянусь, было какое-то странное, даже навязчивое желание мне навредить. Конечно, это шутки, но то, каким образом мы обычно встречались были, мягко говоря, травмоопасны. Причем не только для меня.

Я, что удивительно, я не злился. Нет, конечно, в первые секунды, рассматривая кровавое пятно на ноге злость так и подначивала догнать ее и хотя бы заставить извиниться, но как-то не до этого было. Потом я несколько часов мысленно матерился, а затем понял, что, в принципе, надо было глазеть на симпатичную девушку за окном, а себе под ноги. Или хотя бы бежать по прямой, а не зигзагом, как получилось у меня.

Настроение оказалось даже хорошим, несмотря на то, что я был лишен всех утренних привычек. Впервые за долгое время мне не хотелось на всех орать без чашки кофе. Даже на Ротчестер, которая открыла в меня дверь. Кажется, ее мое веселье несколько обескуражило. Интересно, она уже подумала о том, что я конченный алкоголик? Да, который по вечерам в выходные пропадает в тренажерке. Конечно, мне ведь больше нечем заняться. Ну, вообще-то, правда, нечем. Все планы я обычно делаю заранее, долгов по научной деятельности у меня тоже не бывает. А личная жизнь бывала только иногда.

Может быть, потому что я очень любил свою квартиру и кровать с ортопедическим матрасом. А может, потому что мне было слишком лень ходить на свидания, узнавать кого-то, сближаться и так далее. Это требовало слишком многих усилий. И даже больше не первое время, а уже после, когда восторг и влюбленность медленно сходили на нет. Это энергозатратно. Возможно, однажды настанет день, когда я передумаю, но пока что так, прикрываюсь карьерой и отсутствием времени.

Да и одному намного проще жить. Ничего не делишь, ни под кого не подстраиваешься. Кроме работы, на которую я почти опоздал, делая все то, что привык. Но нет, в университете я все-таки оказался вовремя. На своем привычном рабочем месте. Почти полный день без литературы, возвратов в прошлое и всего остального.

В общем кабинете в это время уже почти никого не было. Те, кто еще задерживался, опаздывая на лекцию, постепенно уходили, разбредаясь по аудиториям и оставляя меня в одиночестве и полной тишине.

У меня эти полтора часа были свободны, специально приехал раньше, чтобы успеть посмотреть все работы здесь, свериться с расписанием и потом со спокойной душой приняться за работу.

— Давно тебя здесь не было, Крис, — этот голос, приторный, со сладкими, тягучими нотками, словно удушливый парфюм, я узнал сразу, повернув голову на звук. На небольшом диванчике, положив ногу на ногу и склонив голову слегка в бок, как она всегда делала, когда пыталась на чем-то подловить, сидела Милли Монро. Для этой комнаты, и кому в нее разрешалось входить, просто Милли. Для студентов профессор Монро или мисс Монро — героиня влажных фантазий первокурсников. Впрочем, и не только их. Какое-то время их фантазии сбывались у меня.