Книга В лабиринтах правосудия, страница 93 – Рия Миллер

После того как шахматная доска исчезла, растворяясь в черном тумане, я сжала пальцы в кулак и гордой походкой отправилась дальше.

Отправилась навстречу собственным кошмарам.

Чем дальше я шла, тем лабиринт становился темнее, но другая тьма – тьма короля – не только придавала мне сил, но и служила мне светом. Светом, указывающим путь, куда идти и где поворачивать, чтобы не заблудиться и не упасть в болото кошмаров. Пройдя несколько поворотов, я увидела, что по стенам лабиринта начали проноситься тени, и услышала голоса, от которых хотелось вырвать себе уши, лишь бы не слышать их зловещую песню, состоявшую из одной фразы: memento mori. Эти слова будто стали ядом, который медленно проникал в тело и постепенно меня убивал. Душил. Разрывал на части. Забирал надежды.

Оглушенная голосами, я оказалась в объятиях холода и провалилась в воспоминаниях в ту ночь, когда змея богини смерти укусила меня. Этот момент прокручивался передо мной снова и снова. Вновь и вновь. Он повторялся, словно старый фильм, состоящий из одной сцены, до тех пор, пока я не поняла, почему именно должна помнить о своей смерти. После этого я оказалась в лабиринте зеркал, где отражались те моменты из прошлого, в которых я обрывала своим жертвам нити жизни.

«Ты монстр!» – прошептал зловещий голос, и в зеркале я увидела, как воткнула осколок стекла в предплечье отцу, после чего картина сменилась, показывая меня в зимнем лесу, смотрящую на собственные трясущиеся руки, с которых капала кровь. Я подошла к этому зеркалу и, коснувшись его, направила к нему тьму.

– Я боролась за свою жизнь, – хладнокровно произнесла я.

По зеркалу поползли трещины, а в следующее мгновение оно разбилось, рассыпалось на осколки и затем превратилось в черный туман.

«Ты чудовище!» – крикнул какой-то голос, и в нескольких зеркалах одновременно вспыхнули воспоминания, в которых я обращала в бессмертных друзей и близких. Вина, подобно змее, обвила мою шею и начала душить меня, но, прикоснувшись к зеркалу, по которому текла кровь короля, я убила это чувство.

– Я столкнула всех во тьму – я же и вытащила их из нее, – процедила я.

Кровь короля на зеркалах застыла, сами зеркала покрылись трещинами и разлетелись вдребезги, а затем превратились в черный туман. Уничтожая свое прошлое, я чувствовала лишь боль, как будто разбивала не зеркала, а свое сердце, наполненное тьмой.

«Ты – само разрушение!» – пронесся в голове голос, и в последнем зеркале я встретилась с собственным отражением, которого избегала, заставляя себя верить в то, что не могла видеть себя в зеркалах. С момента заключения сделки с богиней смерти и осознания того, что натворила, я возненавидела себя. Я отрицала себя. Я убегала от своего прошлого. От друзей. От семьи. От последствий. Я убегала от самой себя, потому что боялась сделать хуже. Боялась, что богиня смерти узнает, кто мне был дорог, и заберет их, прописав им финал, который они не заслужили. Я не хотела, чтобы друзья и близкие стали пешками Мары.

И если раньше я в зеркале видела ту, которая уничтожила когда-то всех, то теперь на меня смотрела та, которая готова была раз за разом идти на безумства или спускаться в ад снова и снова, лишь бы спасти от проклятия всех, кто подарил ей жизнь. И пусть даже ради этого мне пришлось стать в истории злодеем, но зато теперь я знаю, что сделала все возможное, пока меня ненавидели и презирали.