Книга Нити Дочерей Ночи, страница 77 – Евгения Санакоева

– Мне не нравится этот план! И как ты собираешься что-то увидеть под водой в такой темноте?

Бон на секунду задумался, а потом вдруг сделал то, чего она совершенно не ожидала: стянул с себя мокрую рубаху и, воспользовавшись острым выступом камня, начал рвать ее на лоскуты, улыбаясь хитрой лисьей улыбкой. Даже во мраке пещеры мускулистое тело Бона смотрелось будто статуя юного бога. Этот избалованный принц все понял! Он пригнал к стене, которую Теона выстроила между ними, катапульту и одним махом пробил в кладке огромную дыру.

Но нет, Теона! Ради себя и Ордена, ради Бона и его счастья, ради своего спокойствия, ради будущего выгодного союза для страны держи себя в руках!

– А позволь спросить, что ты делаешь? – Чтобы сместить фокус внимания, она принялась смотреть, как в сильных руках принца рвется тонкая белая материя.

– Страховку, – не стал вдаваться в подробности Бон. – Поможешь?

Не задавая больше вопросов, Теона забрала у него половину растерзанной рубахи и начала надкусывать ее зубами за край, чтобы разделить ткань на ленты. Когда Бон стал связывать получившиеся куски между собой, девушка наконец поняла его план: веревка из лоскутов укажет обратный путь, если воздуха станет не хватать.

Бон сделал петлю на конце самодельного каната и подал ее Теоне.

– О́ни, если я начну тянуть слишком сильно, сними петлю с руки, не рискуй собой. Если мне не хватит воздуха, ты не сможешь меня вытянуть.

Он провел по ее щеке рукой. В этот момент крошечный луч света над ними поменял направление и скользнул по лицу принца. Теона хотела сказать ему что-то важное, но Бон опередил ее:

– Я вернусь, О́ни, и спасу нас обоих.

Честно говоря, не это она ожидала услышать на прощание, но Бон, не дав ей времени на сантименты, набрал в легкие побольше воздуха и скрылся под водой, вынырнув уже возле стены. Напоследок он еще раз посмотрел на встревоженную девушку, крепко сжимающую их незамысловатую веревку, и погрузился в подземное озеро с головой.

6066 год эры Двух Великих

Теона отчаянно всматривалась в темную поверхность воды, боясь упустить хотя бы малейший всплеск. Веревка в ее руке все еще была ослаблена. «Сто двадцать два, сто двадцать один, сто двадцать…» – вела она обратный отсчет, как учила ее когда-то Вероника. Она понимала, что прошло всего несколько секунд, но страх за жизнь Бона превращал секунды в часы.

Вдруг белая материя в ее руке ожила, Теона двумя руками перехватила веревку, чтобы держать крепче. Веревка дернулась и немного натянулась. «Возвращается», – решила она. Но уже через мгновение веревка натянулась так сильно, что Теона чуть не соскользнула с камня, однако потом, к своему ужасу, поняла, что их импровизированный канат безвольно провис и больше не тянет ее вниз. Стук сердца ударил в уши, когда она дрожащими руками начала дергать связанные лоскутки, – на другом конце никого не было. Когда в ее ладонь лег конец веревки, который должен был оставаться у Бона, Теона истошно закричала и принялась бить руками по воде:

– Бо-о-он! Бон, пожалуйста! Бон! БО-О-О-ОН!

Вода хранила молчание.

Этого просто не может быть. Невозможно! Бон. Ее Бон.

Все произошло слишком быстро, слишком сумбурно, это просто какой-то дурной сон! Она сжала виски руками, ее пошатывало, а перед глазами поплыли черные пятна.