Книга Нити Дочерей Ночи, страница 97 – Евгения Санакоева

За последние пару дней произошло столько всего странного, пугающего, ее мир перевернулся с ног на голову, но она больше не чувствовала себя слабой и нуждающейся в защите. Новая Теона принимала мир разным: он отбирал и дарил, ускорял время, а потом растягивал секунды, делая их равными вечности. И она больше не хотела прятаться за стену. Теперь она была готова смотреть в глаза правде, какой бы безумной она ни была.

Теона наконец распахнула глаза. Однако то, что она увидела, вновь повергло ее в шок.

6050 год эры Двух Великих

Эдуард Иолантий Освальд Второй, как он с недавних пор привык себя называть, утомился дорогой и уже хотел было оставить свою затею и вернуться в замок, но желание посмотреть в глаза матери и, возможно, даже услышать слова извинения и раскаяния, было сильнее. Он, конечно, не собирался ее прощать, но не мог не потешить гордыню тем, что эта старая гусыня помнит про него и понимает, как сильно виновата. Это стоило проделанного пути.

Озерный дворец, где уже много лет жила королева-мать, находился очень далеко от Ириза. Годы, проведенные в качестве первых лиц страны, ухудшали здоровье и нервы, зато мягкий климат и вид на бескрайнее озеро продлевали жизнь бывшим монархам лучше горьких пилюль.

«Дворец построен так, чтобы его гости могли наблюдать рассветы в восточных окнах своих покоев и провожать закаты в западных. Сложная система инсоляции, продуманная лучшими инженерами, не позволяет помещениям перегреваться даже в самые жаркие дни, однако это не лишает залы мягкого естественного света, приятного глазу и телу. Дворец насчитывает пять этажей, а также обширную конюшню и большие теплицы. В теплые месяцы на пляжах устанавливают стеклянные шатры, которые защищают отдыхающих от ветра, но не портят вид на искрящуюся на солнце водную гладь. Конструкция шатров предполагает поворотные стеклянные ставни и купольные крыши, специально разработанные для Озерного дворца инженером Морином Гербертом…» – Эдуард перебирал в голове факты о месте, куда направлялся и которые прочитал в «Книге учета королевских владений». Он готовился, как школьник, чтобы хотя бы поначалу походить на хорошего сына, приехавшего навестить старую матушку, а не на того, кто готов своими руками задушить отошедшую от дел королеву.

Король любил факты, они давали ему опору среди хаоса, который он собирался возродить. Хаос слишком первобытен и неуправляем, ему же хотелось удержать древнюю силу в рамках, чтобы показать всей стране, а позже и всему миру истинную власть страха и повиновения.

Карета, обитая изнутри черным бархатом, остановилась. Слуга постучал в дверь, предупреждая короля о прибытии. Эдуард отодвинул штору, выглянул из окна и увидел инженерное чудо, которым так восхищались при дворе. Будь он в другом настроении, то непременно бы примкнул к их лагерю – Озерный дворец действительно потрясал размахом, изяществом и идеально вписанной в ландшафт формой, но он приехал сюда не для того, чтобы глазеть на архитектуру и наслаждаться холодным вином под ласковым бризом. Его интересовала лишь законно причитающаяся месть.

Возле кареты уже толпились слуги. Король резко открыл дверь, не дожидаясь лакея, и грубо спросил:

– Где моя мать?

– Эдуард, где твои манеры? – раздался голос из открытых настежь парадных дверей.