Книга Тысяча эпох. Искупление, страница 168 – Адела Кэтчер

Ван Цин кивнул и улыбнулся, понимая, что все же не зря приехал в этот день в «Дом Солнца». Вот только что делать с полученной информацией, он пока не знал.

* * *

Отец всегда хотел, чтобы Лун Ань пошел по его стопам и связал свою жизнь с юриспруденцией. Однако их первый конфликт случился по другой причине, когда Лун Аню только исполнилось шесть лет и он вынужден был провести месяц в детском доме. Он был еще ребенком, но год, в который не стало матери, помнил до сих пор отдельными и очень яркими обрывками. Траурная церемония. Похороны. Пьяный отец, бессильный перед обрушившимся на него горем, не замечавший никого, даже собственных сыновей. Кухонная стойка, до которой Лун Ань с трудом дотягивался. Шкафчики, где лежали уже черствые булочки, и за ними приходилось лезть наверх, встав на стул, потому что больше дома было нечего есть. Органы опеки, в которые обратилась первая жена отца. Детский дом с кроватью у окна, где Лун Ань и просидел почти весь месяц, глядя на цветущий куст жасмина во дворе и отказываясь разговаривать с другими детьми и воспитателями. Отец, приехавший спустя эти долгие, одинаковые дни, чтобы наконец забрать его в место, переставшее пахнуть домом после того, как его покинула сама жизнь – драгоценная жена и любимая мать.

Шли годы, и Лун Ань лучше понимал причины такого поведения отца, но, едва окончив школу и поступив в университет, переехал в общежитие. Тогда и случился их второй конфликт – из-за выбора профессии. Лун Ань не хотел быть адвокатом, как дедушка и отец. Возможно, стань он им, у него сейчас было бы куда больше связей для решения мучившего его вопроса.

В здании центра судебной экспертизы царила особая тишина, свойственная только государственным учреждениям. Лун Ань получил гостевой пропуск и поднялся на одиннадцатый этаж, где работал старший брат. Вопреки договоренности, Лун Бэй не ждал его в лаборатории, а встретил прямо у лифта с очень радостной улыбкой.

– Ань-эр, я так счастлив тебя видеть!

– Брат, – кивнул Лун Ань. – Прости, что отвлек тебя от работы.

Любой человек со стороны подивился бы их внешнему сходству, хотя в возрасте их разделяли три года. Никто бы и не подумал, что у них разные матери, потому что оба пошли в отца. Погруженный в свое горе из-за потери любимой женщины, отец часто говорил Лун Аню, как жалеет о том, что обидел свою первую жену и мать Лун Бэя, впервые по-настоящему влюбившись в возрасте, в котором мужчины уже должны остепениться и иметь крепкую семью.

Лун Бэй покачал головой и положил руку Лун Аню на плечо.

– Ты меня не отвлекаешь, – сказал он. – Я буду рад тебе помочь. Только тебе нужно сначала рассказать мне, что произошло на самом деле.

– Хорошо.

Они направились дальше по коридору, где, как Лун Ань помнил, находился кабинет Лун Бэя.

– Как тетя Шань Лан? – спросил он.

– Мама в порядке, Ань-эр. Она часто спрашивает о тебе. Ты так давно не приезжал к нам.

– Прости.

Брат улыбнулся, отпирая дверь лаборатории ключом.

– Я понимаю. Ты очень занят диссертацией. Как идут дела в научном центре?

– На следующей неделе у студентов начинается сессия, – сказал Лун Ань.

Лун Бэй пропустил его в комнату и вошел сам, плотно закрыв за собой дверь.

– Присаживайся, – кивнув на кресло перед широким столом, произнес он. – Будешь чай?