Книга О чем кричат Вороны, страница 107 – Лера Сид

– Ранее вы сообщили мне о вашей матери, – напомнил Николай Александрович, занявший уверенную позу в кресле напротив. – Сегодня, если вы готовы, мы можем продолжить наш разговор.

– Да, можно, – хмыкнула Алиса, оторвала взгляд от стены и посмотрела в окно на светло-серое небо, сквозь полотно которого выглядывало послеполуденное солнце. – Мы с мамой практически не общаемся. Я бы даже сказала, вообще не поддерживаем связь.

– Как вы думаете, почему так получилось?

– Потому что я ей не нужна, – легко ответила девушка. – Она никогда не скрывала своего отношения ко мне. Я ошибка ее молодости. Она всегда открыто об этом говорила.

– Вы ранний ребенок?

– Да, и единственный. На самом деле я совершенно не понимаю ее, – в голосе Алисы послышались нотки возмущения. – Зачем эта женщина вообще решила завести ребенка? Она ведь никогда не была не то чтобы образцовой матерью… Она вообще ею не была!

– Если вы не считали ее матерью, тогда как вы ее воспринимали?

Девушка громко выдохнула через нос и кинула быстрый взгляд на мужчину в кресле. Четко очерченные скулы и мягкие, падающие на виски темные локоны привлекли ее внимание, и на несколько мгновений Алиса залюбовалась красотой чужого лица. «Этот человек хочет помочь, он не желает мне зла», – каждое слово, рожденное в данной мысли, громко отпечатывалось в сознании девушки. Отведя взгляд, она уставилась на свои искусанные, сухие пальцы, сжала их и смущенно мотнула головой.

– Никак, – наконец ответила Алиса. – Просто как женщину, с которой мы жили под одной крышей.

– Но разве она никогда не интересовалась вашей жизнью?

– Когда это нужно было мне – нет, – ответила девушка, и в этот момент уголок ее рта невольно дернулся. – Но когда она хотела, а происходило это редко и всегда невовремя – пожалуйста.

– Можете привести пример?

– Ну, например, она всегда считала мое занятие живописью чем-то неприбыльным и ущербным. – Голос Алисы задрожал. – Да, именно так она говорила. Эта женщина никогда в меня не верила. На мои желания ей было плевать. На самом деле, – поспешила вставить девушка, – этой женщине плевать совершенно на всех и на все, кроме нее самой. Поэтому она выбрала мне специальность, не считаясь с моим мнением. Важнее всего ей было избавиться от меня и забыть как страшный сон.

– Если бы ей было действительно плевать на вашу судьбу, Алиса, разве ваша мама вмешивалась бы в ваш выбор будущей профессии? – спокойно произнес мужчина.

– Все не так, – та отрицательно мотнула головой, – профессия была выбрана не с расчетом на мое «светлое будущее». – Девушка изобразила пальцами кавычки. – Ей хотелось избавиться от меня. Поэтому она постоянно упоминала, какая сейчас престижная и востребованная профессия иб-шника.

– Но вы не предприняли попытки сменить факультет или университет? – уточнил Николай Александрович.

– Я изучала этот вопрос. Мне придется пройти все круги ада, чтобы перевестись, закрыть долги по учебе без гарантии, что новый профиль мне понравится больше старого. Нет, я лучше доучусь здесь, заберу свой диплом и продолжу рисовать.

– Хорошо, как скажете. – Мужчина что-то записал на листе, прикрепленном к планшету зажимом. – Давайте вернемся к вашей семье. Как бы вы описали отношения с отцом?

Алиса вновь бросила быстрый взгляд на мужчину. Он еще так мало знает. В этот момент она осознала, что им предстоит долгая и сложная психотерапевтическая работа.