Книга О чем кричат Вороны, страница 115 – Лера Сид

Возможно, его теория и правда выглядит абсурдно. И поспешное решение поверить словам Алисы тоже могло оказаться ошибкой. Белый не знал, кому следует верить больше. Опытным следователям, у которых за спиной десятки и сотни закрытых дел? Или собственной интуиции, которая упорно твердила о правильности его решений?

Александр Белый разрывался на части из-за терзающих его противоречий. И из-за последнего предупреждения Рудского. Белый мечтал стать следователем всю свою сознательную жизнь. А теперь угроза увольнения была так близка, что он буквально физически ощущал давление со всех сторон. Ему нужно что-то предпринять. Но он даже не представлял, что именно.

III

Серые облака густой пеленой покрывают небо. Окрашенные в оранжевые и красные цвета ветви деревьев закрывают собой небольшую поляну от капель дождя. Покрытая росой одежда и мокрые от воды волосы липнут к обездвиженному, но еще живому телу. Земля усыпана толстым слоем опавшей листвы, на которой лежит бледная, обессиленная девушка. Веки полуприкрыты, ветер холодными каплями мороси касается ее лица.

Она одновременно здесь и уже далеко за гранью реальности. Радужка глаз едва различима сквозь темные ресницы, осторожно подрагивающие от последнего усилия остаться в сознании. Ледяные онемевшие пальцы лежат на подушке из опавших листьев, в которых, кажется, сейчас больше жизни, чем в синеволосой девушке.

Алиса чувствует тяжесть, с каждой секундой становящуюся все более и более невыносимой. Пересохшие потрескавшиеся губы, некогда теплого оттенка, потеряли свой блеск и окрасились в серо-голубой. Гул в голове, как белый шум на экране телевизора, заполняет не только мысли, но и выходит наружу, покрывая точками все вокруг.

Она пытается пошевелить пальцами, губами или хотя бы веками, но тщетно – последние силы уходят на редкое сердцебиение. И даже оно постепенно замедляется, становится несовместимым с жизнью.

Единственная мысль, яркая на фоне серого неба и шума в голове, вспыхивает молнией в сознании Алисы. Она освещает все вокруг, затмевая кроны деревьев, затянутое тучами небо и поляну, покрытую потерявшими краски и жизнь листьями. Мысль, отчетливая и оглушающе громкая, очевидная, но отчаянная и болезненная: «Я умерла».

I

Белый изучал информацию, собранную на мужчину, найденного в лесу, когда ему позвонила сестра. Он положил страницы на стол, взял телефон и принял звонок.

– Привет, братик! Как ты там поживаешь? Как работается?

– Привет, Диан. Нормально все. Работаю потихоньку, – выдохнул парень, потирая лоб и откидываясь на спинку стула. – Как ты сама?

– Да что я? Все как обычно, – сказала она, и вдруг на фоне послышался мужской голос, на который Диана отвлеклась. – Помой и начисти яблоки, пожалуйста. Я с братом разговариваю. Да, хочу шарлотку сделать. Прости, – сестра снова обратилась к Александру, – мы тут с Лешей готовить будем скоро.

– Ничего страшного. Как родители поживают?

– Хорошо. Мама записалась на курсы по вязанию, – ответила Диана. – Папа негодует, но, как обычно, показывает это только лицом. Ты бы видел это, – рассмеялась она, – сидит с выпученными глазами, пьет кофе и смотрит, как мама собирается вечером, словно не спицы идет учиться в руках держать, а искать себе любовника.

– А зачем мама решила пойти на курсы? Она же никогда не любила рукодельничать.