Книга Нить Ариадны, страница 113 – Камила Соколова

Джейк был в оцепенении, по-другому это и назвать было нельзя, он смотрел на меня во все глаза, не зная, то ли радоваться, то ли бежать от меня.

— Алекс, ― пролепетал он, ― что ты говоришь такое?

— Джейк, милый Джейк, послушай меня. Просто доверься мне, я знаю, что говорю. ― И губами коснулась его губ. Джейк не реагировал, только его тонкие руки сжались в кулаки. Я обнимала его и шептала обещания еще долгое время, прежде чем он оттаял немного и обнял меня. Я увлекла его на диван и говорила, говорила без остановки о том, как искала его, про надежды, про будущее, покрывала поцелуями его руки, шею, лицо и нежно, но цепко, как вьюн-сорняк, обнимала его. Когда он ответил на мой поцелуй, мне показалось, что я упаду в обморок от счастья. Мне казалось, что такого единения душ, как у нас с Джейком, больше нет и нигде на свете быть не может. Это было так чудесно ― прижиматься к нему, видеть его руки, сплетенные с моими, когда он говорил, мне казалось, что я слышу музыку. Я любила его, несомненно. Просто не могла не любить.

— Хорошо, оставайся, ― прошептал он. ― А мне нужно поговорить с Джефом.

— Подожди, ― я удержала его за руку, ― только сегодня, ты тут совершенно ни при чем. Завтра я сама ему позвоню и все объясню. Это мое решение, мне и нести за него ответ.

Наша первая ночь была просто волшебной. Мне казалось, что я люблю Джейка так сильно, что эта любовь просто переливается через край, и ее хватит на много лет вперед. Когда рассвет окрасил небо первыми лучами, Джейк соскочил с кровати и принес альбомы и карандаши, и как Гектор и Джеф, стал рисовать меня. Его движения были точны и уверены ― никакой спешки, никаких рваных листов и огрызков карандашей. Не было в его движениях и размашистой уверенности Джефа. «Золотая середина», ― удовлетворенно подумала я. Мне нравилось снова чувствовать себя музой художника, и я позволила Джейку рисовать меня обнаженной. Я раскинулась на кровати и сквозь мансардное окно стала лениво наблюдать за облаками.

Следующие несколько дней были просто ужасными. Я таскалась к адвокатам, как к себе домой. То встречалась со своим поверенным, чтобы обсудить мое положение дел, то мы вместе с ним отправлялись на встречу с грозным Джефом и его матерым стряпчим. Джеф был вне себя, когда обнаружил, что я исчезла вместе с вещами. Сказать, что он рвал и метал, это ничего не сказать. Он был так взбешен, что даже не кричал ни на меня, ни на Джейка утром, когда объявился у нас в гостиной прямо во время завтрака.

— Собирайся домой, Алекс, ― бросил он мне, проходя в середину комнаты и осматриваясь по сторонам. ― Давно я здесь не был и никак не мог предположить, что попаду сюда снова при таких обстоятельствах, ― процедил он сквозь зубы. Джейк побледнел и открыл было рот для того, чтобы что-то сказать. ― Не хочу ничего от тебя слышать, ― прервал его на первом же слове Джеф. Я отложила газету, что держала в руках, не торопясь сделала глоток кофе из белоснежной чашки Джейка и спокойно сказала, обращаясь к Джефу:

— Милый, по всему видно, что мы с тобой не можем связать себя узами брака перед лицом божьим, потому что мы не созданы друг для... ― Договорить я не успела, потому что Джеф в три прыжка пересек комнату и оказался со мной нос к носу.

— Неужели? ― зловеще произнес он. ― Все эти месяцы мы были созданы, а вчера ты неожиданно поняла, что это не так. Твое пятиминутное пребывание в церкви, очевидно, заставило тебя прозреть? Никакого другого объяснения просто невозможно найти.