Книга Форчекинг, страница 9 – Камила Соколова

— Предлагаю выпить за добрых принцев, — закричала я, почувствовав головокружительную эйфорию от смеха и алкоголя.

— Нет, — простонала Мира, — только не это.

— Да, — отрезала я, расхрабрившись, — а жалкий Ромео пусть катится ко всем чертям.

Мы чокнулись и залпом прикончили все, что намешала нам Арина.

— Роберт, когда ты просил меня присмотреть за твоей сестрой, ты не говорил, что у нее проблемы с алкоголем, — раздался ледяной голос Макса. — Это в корне меняет дело.

Что?

В дверном проеме стояли Макс, Роберт и Тимур.

Я моргаю. Потом еще раз.

— О нет, — скулит Мира. — И давно они здесь стоят?

— Вы тоже их видите? — слышу я Аринин голос и улавливаю в нем восхищение.

Я вижу только его и никого больше. Молчу, потому что слова излишни. Его зеленые глаза смеются, когда встречаются с моими. И это, пожалуй, единственное, что осталось неизменным. Его удивительные глаза цвета мокрой хвои я не спутаю ни с чем. Мои губы растягиваются в непроизвольной улыбке, и я буквально чувствую, как каждый нейрон в моем мозгу кричит и стонет. Мой ответственный любимый гипоталамус синтезирует окситоцин со скоростью света, а задняя доля гипофиза бесперебойно качает его мне в кровь. Еще секунда, и я состою на восемьдесят процентов не из воды, а из гормона любви и доверия.

Я таю, захлебываюсь нежностью, меняю кожу на бархат. Пять минут назад я думала, что увижу его, и моя детская влюбленность пройдет.

Я отличный прогнозист.

Моя детская влюбленность прошла в ту секунду, когда я утонула в его зеленых глазах и нырнула в глубокий, вязкий омут пронзительного чувства под названием «любовь».

— Миша, что здесь происходит? — Роберт сделал шаг в нашу сторону. — Вы что, напиваетесь сидя на кухонном столе на моей прощальной вечеринке?

Его голос дрожал от бешенства.

Он недоволен. Очень. Не. Доволен.

— Ох ты, капитан очевидность, — закатила глаза Мира. — Что мы делаем такого запрещенного? Мы совершеннолетние, — дерзко заявила она, но, понизив голос, спросила у Арины: — Тебе же есть восемнадцать? А то этот поборник нравственности изведет нас, если узнает, что мы спаиваем малолеток.

Арина быстро кивнула, с благоговением и ужасом взирая на Роберта.

— Я спрашивал не тебя, — ответил он грубо, обращаясь к Мире. — Я и без сегодняшнего инцидента знал, что тебе нельзя доверять. Опять споила Мишу.

— Роберт, — наконец заставила я шевелить свой язык. — Ты с ума сошел? Мы не делаем ничего плохого. Просто болтаем. Выпили по коктейлю.

— Ты прекрасно знаешь, что я ни секунды вам не доверяю, — прошипел он.

Тот единственный раз, когда я попала в небольшой переплет, он будет вспоминать всю жизнь. Два года назад, умирая со скуки, Мира предложила отметить зороастрийский праздник — день летнего солнцестояния. В программу входило разжигание костров, купание и гадание. Я не знаю, какое отношение Мира имела к зороастрийцам, но сопротивляться ей бесполезно, поэтому мы отправились к берегу Пахры, вооружившись гитарой, картами Таро и двумя бутылками вина. Священный напиток мы должны были принять, чтобы открыться вселенной, но вместо этого напились так, что еле могли ходить. По пути домой я потеряла сумку с телефоном и уснула в вагоне метро. Очнулась я уже на конечной, слава богу, живая и здоровая. Домой добралась под утро и получила от родителей такой нагоняй, что до сих пор страшно вспоминать.