Книга Форчекинг, страница 8 – Камила Соколова

— Хотелось бы, — сказала Мира. — Смотреть на бесконечно тоскующую подругу очень депрессивно.

А чего хотелось бы мне? Сегодня я спрашивала себя тысячу раз о том, что ждала от этой встречи, но ответа не находилось. Тимур возился со мной сколько я себя помнила. Первое время я даже думала, что он тоже мой брат, и бегала за ним хвостиком. Когда ребят взяли в «Викинги», родителям удалось пристроить меня в эту же школу в экспериментальную группу для девочек. Теперь мы проводили много времени вчетвером. Макс, Роберт, Тимур и я. Из всех троих, игнорируя даже собственного брата, я больше всего внимания уделяла Тимуру и прилипала к нему при каждой удобной возможности. Мира говорит, что у него комплекс героя и ему нужно опекать младенцев, спасать котят и переводить бабушек через дорогу, поэтому он был так рад распахнуть мне свои объятия. Мне же хочется верить, что он был рядом не поэтому. Он вел себя как рыцарь, защищал от нападок Макса и шуток Роберта, развлекал смешными историями, читал, играл и возил мой баул. Ну и как мне было не влюбиться, когда в двенадцать лет он уже выглядел как предел моих мечтаний? Идеально взлохмаченные светлые волосы, зеленые глаза, желтые брызги веснушек на носу и щеках и искренняя, дружелюбная улыбка.

Я думала, что чувства притупились за последний год, который мы не виделись. Казалось, что катастрофа, унесшая жизни родителей, изменила во мне все привычки и привязанности. Но стоило Роберту упомянуть о его приезде, надежде понадобилось одно мгновение, чтобы воспрянуть духом.

— А вообще-то мой кумир — Макс, — заплетающимся языком продолжала Мира.

— Что? — я рассмеялась. — Да ты на километр к нему не подойдешь, сама же говорила, что боишься.

— Почему? — поинтересовалась Арина. — Он такой страшный?

— Нет, — Мира уставилась на потолок и поджала губы, вызывая его образ в памяти. — Он софо… фосо… он… Скво, ну что за пойло? Я уже не могу подобрать слова.

Ее смех задорный и нетрезвый разлился по кухне, сопротивляться ему бессмысленно, поэтому мы, разогретые коктейлями, подхватили и тоже расхохотались.

— Что ты хотела сказать? — теперь уже я болтала ногами. — Что вы идеально друг другу подходите? Оба бессердечные и толстокожие?

— Сфокусированный, — наконец выговорила она. — И что мне по душе его типаж, — она помедлила. — Мрачный Ромео. Прекрасный и опасный.

— Я бы хотела на него посмотреть, — Арина собрала наши пустые стаканы и отошла к окну, чтобы смешать нам новые порции.

За дверью грохотала музыка, слышались возгласы и взрывы смеха. В гостиной шла своя вечеринка, а у нас на кухне — своя. И раз к нам пока никто не сунулся, значит, веселье развивается по правильной спирали.

— Посмотришь, — уверенно пообещала Мира, — но не более того. Он и словом с тобой не перекинется. Подружек Миши он не жалует, как, впрочем, и ее саму.

Арина раздала нам снова наполненные стаканы, а я вспомнила, что хотела сказать.

— Прошу прощения, но должна влезть со своим занудством, — я хищно улыбнулась. — Макс был таким распрекрасным год назад. Это большой срок, девочки. За двенадцать месяцев зебра выносит свое потомство, а мышь восемнадцать раз родит. Поверьте, Макс изменился до неузнаваемости. Растолстел, полысел, зарос бородавками и превратился в слабохарактерного дурня.

Девчонки рассмеялись.