Книга Тёмная порода, страница 52 – Ксения Крейцер

– Ну вот, теперь, думаю, не окоченеем за ночь.

Сергос натаскал лапника и соорудил под ёлками у костра лежанку.

– Иди, садись, не мёрзни на ветру, – сказал он Альбе.

Ночи в Черногорье уже были довольно прохладными.

Альба снова была очень задумчивой, погруженной в себя и молчаливой, всё то время, что они готовили ночлег, практически не разговаривала, ограничиваясь односложными «да-нет». Но сейчас на слова Сергоса всё же отреагировала.

– Да мне не холодно, – попыталась возразить она.

– Это кажется. Иди, не спорь!

Она на мгновение замерла, а потом подчинилась его словам и присела у костра.

– Молодец! – похвалил Сергос.

Губы Альбы тронула улыбка.

– Ты сейчас напомнил мне отца, – улыбка стремительно угасла.

Альба отвела глаза в сторону и прерывисто вздохнула. Сергос опустился на лапник рядом с ней.

– Послушай, если этой женщине что-то известно о твоём отце, мы обязательно это выясним. Возможно, мы отыщем его следы и…

– Мой отец мёртв, – перебила Альба. – Это совершенно точно. Я не питаю ложных надежд. Просто я хочу знать, что с ним произошло. Я не надеялась узнать, но теперь… Мне кажется, ей это известно.

– Мы найдём её и все выясним. Я тебе обещаю.

Альба нахмурилась.

– Я не должна была вас во все это втягивать.

– Втягивать! Скажешь тоже! Чёрная, знаешь ли, это не только твоя проблема. Если она и вправду делает эти ужасные браслеты, то к ней есть вопросы у меня, у Мариса, у каждого из нам подобных. Не изводи себя всякими глупостями! На тебе и так лица нет.

Альба долго и внимательно вглядывалась в лицо Сергоса, так что ему даже стало не по себе. Её зрачки были маленькими и острыми, а кольца вокруг радужки, наоборот, ещё более широкими, чем обычно, хотя по всем правилам в свете огня, в полумраке, зрачки должны были расшириться.

– Сергос, ты понимаешь, что я сделала с Винсом? – наконец спросила она.

– Да, – ответил он, глядя ей в глаза.

Ответил быстро, будто бы и ждал этого вопроса.

– Ты взяла его жизнь. И спасла наши, – добавил он, выдержав короткую паузу.

– Я лишила его душу посмертия. Она сгорела, наполнив меня Силой, – Альба опустила глаза.

– Ну, необязательно…

– Я видела, как его душа вспыхнула, высвободив Силу.

Интонация, с которой она это произнесла, не терпела никаких возражений. Сергос решил не юлить.

– Скорей всего, ты права. Душа Винса сгорела. Сила высвободилась и рассеялась. Он, считай, умер дважды. Это ужасно. Но винить себя не стоит. Мы все были бы мертвы, не сотвори ты этого заклятия.

– Это очень тёмная магия, Сергос. Я даже не знаю, откуда во мне это. Никто меня этому не учил, я сама не училась. Я просто знала, как это сделать. Мне страшно, – она взглянула на него, – вдруг речи Черной про скверну – это правда, и я опасна.

– Речи Черной про скверну – бред сумасшедшей. Ты спасла наши жизни. По Винсу мы будем скорбеть, мне его очень жаль, он был неплохим человеком. Всё, – отчеканил Сергос. – А то, что ты не знаешь, откуда это заклятие, – продолжил он, – так ничего удивительного. Мы мало что про себя знаем. Гианы вон известны лет двести, а мы только сегодня узнали, что они разумны. И вполне возможно, что мы единственные это знаем. И я, когда в той пещере изгонял гианьих детей, откуда я знал, как их изгнать? Меня этому не учили. Заклятье сплелось и всё. Когда-нибудь, надеюсь, мы разберёмся с этим, а пока примем как данность.